Ароматы

Всю ночь Армана мучила бессонница; лишь на рассвете он заснул и проспал глубоким сном до самого полудня. Когда он проснулся, в доме никого не было. Одиль с детьми не вернулась к завтраку, и Армана охватили мрачные предчувствия. Его била нервная дрожь, необъяснимая тоска сжимала грудь.

Около трех часов он услышал шаги у входа в дом; вошла Одиль с ребенком на руках.

— Где Ви? — закричал Арман.

Одиль торжествующе посмотрела на него: — Шляется где-то. Я ее позвала, а она убежала.

— Где вы были? — воскликнул он.

— Гуляли. Была такая хорошая прогулка, а этот маленький дьяволенок удрал. Я искала ее, но она не отозвалась. Бэби проголодалась, и я пошла домой, — голос выдавал ее — она лгала.

— Где? Где ты ее оставила?

— Пойду накормлю малышку, — равнодушно отозвалась Одиль.

Арман подскочил к ней, схватил за плечи и встряхнул, как мешок, он готов был убить ее. В эту минуту раздался стук в дверь.

Арман увидел на руках высокого мужчины Ви в порванном платьице, всю в кровавых ссадинах.

— Боже мой! — закричал Арман, выхватывая у него девочку.

Мужчина вошел вслед за ним в дом, взволнованно рассказывая: — Нашел у реки, могла утонуть. С самого крутого обрыва упала… Как только не разбилась. Просто чудо.

— Подождите минуту! — взмолился Арман. Он принес из ванны тазик теплой воды и губку, снял с Ви порванное платье, и, обтерев губкой грязь и кровь, увидел, что глубоких ран нет, — только множество царапин.

В это время в комнату вошла Одиль, и Ви пронзительно закричала.

— Она снова здесь? — жестко сказала жена. Увидев ее разъяренный взгляд, Арман все понял.

Он снова стал беглецом, но теперь с двумя детьми на руках. Много дней в голове его звучали дикие вопли Одили: «Нацист! Убийца! Я отомщу тебе, чудовище! Я выдам тебя подпольщикам, они убьют тебя! И твою девчонку с кровью предателя в жилах!» Крича это, Одиль вне себя от ярости, выхватила из коляски Мартину и швырнула ее Арману, который едва успел схватить ее за ножку: «И эта тоже с отравленной кровью, я выносила в своем чреве чудовище! Я им все расскажу! Тебя замучают до смерти, выпустят из тебя кровь, как из свиньи!» Одиль с воплем выбежала на улицу, а Арман быстро вынул все ценные вещи из сейфа, бросил в сумку детскую одежду, схватил на руки обеих девочек и вышел черным ходом.

Он снова бежал и скрывался, потому что Одиль могла выполнить свои угрозы, и если бы даже обнаружили ее сумасшествие, то все равно его могли арестовать за похищение детей.

Четырехлетняя Ви научилась нянчить Мартину, кормила ее, мыла и убаюкивала. Иногда Арман оставлял ее одну с ребенком, когда уходил на работу или раздобывал продукты для обеда.

Почти год они блуждали, ночуя в пещерах или в шалашах, сооружаемых Арманом. Наконец в Марселе он случайно познакомился с торговцем коврами, быстроглазым худым Массудом, который, как оказалось, торговал и фальшивыми документами.

Паспорт стоил Арману всех оставшихся у него драгоценностей; он сохранил только обручальное кольцо Анны, брошь, подаренную ей к помолвке, и тетрадь в черном кожаном переплете. Через месяц Массуд вручил ему документы, и через два дня они уже плыли через Атлантический океан в новый мир, где предстояло все забыть и все начать сначала.

ЧАСТЬ III Нью-Йорк

1

1952–1954

В восемь лет Ви Нувель — такую фамилию она теперь носила — казалось, что она всю свою жизнь нянчила младшую сестренку. В пещерах, шалашах и лачугах, где они укрывались, она кормила, умывала, укрывала на ночь одеяльцем эту живую куклу. Все это ей надоело; когда они добрались до Канады, Ви попросила отца завести для Мартины няньку. Он сказал, что постарается это сделать, но никак не мог никого найти.

Только в Бруклине он выполнил свое обещание, но няни, появлявшиеся в доме миссис Мэрфи, не могли справиться с Мартиной и мгновенно исчезали. Ви даже не успевала запомнить их имена. Немного помогала миссис Мэрфи — она оставалась с ними по вечерам, если отец уходил, но старалась поскорей уложить их в постель и уйти в свою комнату. Ви оставалась с сестрой, и ей с большим трудом удавалось угомонить Мартину. В пять лет та уже была не милой куколкой, а сущим чертенком.

Зажигая свет в ванной, Ви пожелала, чтобы Мартина исчезла из дома вместе с перепуганными нянями. Выбранив себя за эту мысль, девочка, сидя на стульчаке, думала, как бы ей снова полюбить младшую сестру, как в те дни, когда та была совсем маленькой. Выйдя из ванной, Ви заметила под дверью отца полоску света, подошла на цыпочках и заглянула в щель. Отец сидел за столом в своем поношенном халате. Перед ним стояли пустая бутылка и стакан. Руки его лежали на столе, он смотрел в большую раскрытую книгу. Дверь скрипнула, Арман вздрогнул, схватил книгу и прижал ее к себе, словно кто-то хотел ее отнять. Увидел Ви, он облегченно вздохнул и положил книгу на стол.

— А, это ты, малышка… Что случилось?

— Мартина снова плакала во сне и разбудила меня.

— Отчего же она плакала?

Ви подошла к столу.

— Наверное, ей приснилось что-то страшное…

Арман нахмурился, и Ви поспешно кинулась на защиту сестренки: — Она же маленькая, папа, поэтому и капризничает.