Арпонис

— Представляю тебя с ней где-нибудь на Пикадилли, — утирая появившиеся от сока усы, улыбнулся он. — Как ты, согнувшись под ее тяжестью, в поту, осматриваешь туристические достопримечательности.

Андрей фыркнул в ответ, забрызгав себя чаем.

— Ты прав, об этом я не подумал, — стряхивая капли, сказал он. — Тогда остается пустынный океанский пляж, зато на билеты не тратиться. Представляешь, как классно искупаться после школы на необитаемом острове?

Сашка утвердительно помычал и задумался. Ему вспомнился другой песчаный берег.

— А ты не встретил ничего насчет того, как попасть… — Он повел неопределенно рукой и чуть заметно покраснел. — Есть там что-нибудь про место, которое мы с тобой видели в библиотеке?

— Есть что-то про какой-то портал, — сказал Андрей, — только я не разбирался. Да и кто знает, что это за портал и куда он ведет. — Он доел последний бутерброд и приканчивал чай, глядя на Сашку в упор. — Всё надеешься разгадать загадку раковины? Тебе же сказали — это ничего не даст.

— Может быть, — пробормотал тот, отводя взгляд. — Однако коли у нас и книга, и раковина…

— Убедил, я посмотрю, — кивнул Андрей. — Только знаешь, все эти порталы — полная ахинея.

— Твоя магия ахинея не хуже, а работает! — возмутился Сашка.

— Магия — это использование сил природы, — возразил Андрей. — И книга наша черпает силу скорее всего из того же источника. Только она ближе к нему.

— Чего ж она тогда разрушается? — ехидно спросил Сашка. — Могла бы и починить себя!

— Не знаю, — пожал Андрей плечами. — Мало ли почему с ней это происходит. Видимо, впрямь влияет электрический свет.

— Я на эту тему кое-что почитал, — сухо заметил Сашка. — Это гнилая отмазка. Солнечный свет в том числе содержит в себе спектр ламп накаливания. Так что здесь какая-то другая причина.

Андрей еще раз пожал плечами.

— А что у нее написано на обложке, ты выяснил? — спросил Сашка. — Какое-то название?

— Да, и какое! — снова оживляясь, произнес Андрей. — A realibus ad realiora!

— Ты лучше сразу переводи, — ничего не поняв, поморщился Сашка. — Это латынь, да?

— От реального к сверхреальному, — проговорил возбужденно Андрей. — Латынь, конечно. В том «словаре» кроме диких фигур из книги — их соответствие на латыни.

Сашка задумчиво допил остатки сока.

— Слушай, — сказал он, — а почему вдруг именно латынь? Книга, которую мы видели в библиотеке, была на арабском. Самые древние письмена, насколько я знаю, написаны египетскими иероглифами. Латынь — отнюдь не такой старый язык!

Андрей закрутил в стакане чай жестом знатока, но допивать не стал.

— Зато самый распространенный, начиная с зарождения Римской империи вплоть до окончания средних веков, — сказал он, ставя стакан на стол. — А в образовании и науке вообще продолжали писать на ней до девятнадцатого века. Это мне бабка рассказывала.

— С чего ей быть такой распространенной? — удивился Сашка. — Тогда уж не проще ли на английском?

— Ты просто не рубишь в истории, — звонко произнесла подошедшая к ним Маша. Сашка вздрогнул, заметив ее только сейчас.

— Опять ты являешься как привидение! — оборачиваясь, сердито произнес он.

Маша проигнорировала его возмущение.

— Когда римляне захватили Европу, — продолжила она, — народ там только вылез из пещер. А первые государства стали формироваться после распада Римской империи в пятом веке нашей эры. Тогда же там появились свои языки, но они были слабые. Так что латынь еще больше тысячи лет оставалась языком, которым пользовались, где требовалось писать. А зачем вам понадобилась латынь? — спросила она.

Андрей во время ее речи только кивал. Но, услышав вопрос, замер, глядя растерянно на Сашку.

— Расширяем кругозор, — брякнул тот первое, что пришло ему в голову.

Маша, однако, успела подметить взгляд Андрея.

— Опять секреты, да? — с вызовом спросила она. — А говорят еще, девчонки секретничают! Не доверяете, да? А между прочим, я никому ни слова не сказала про Арпонис! — не пытаясь понизить голос, выпалила она.

Андрей судорожно заозирался, высматривая Пал Палыча. Сашка, глядя на зардевшееся Машино лицо, быстро проговорил:

— Никто от тебя ничего не скрывает, только не ори так, ладно?

Он озираться не стал. Маша, своенравная и временами противная, сейчас явно брала на испуг, будучи, несомненно, уверена, что Пал Палыча поблизости нет.

— Конечно, это безумие — посвящать тебя в подобную тайну, — вернул Сашка удар, с удовольствием заметив, как меняется выражение Машиного лица, — но уж коли ты нас подловила…

— Никого я не ловила! — вспыхивая, воскликнула Маша. — Вы просто не видите себя со стороны. Когда вы обсуждаете что-то любопытное, у вас становится такой таинственный вид!

Сашка с Андреем переглянулись.

— Мне же тоже интересно, — продолжала она, — и секреты ваши я никому рассказывать не собираюсь. Не хотите — не надо! — добавила она обиженно.

— Ладно, будет тебе, — успокоил ее Андрей. — После школы всё расскажем, — он еще раз оглянулся по сторонам, — но уж точно не здесь.

— Ага, я угадала! — заулыбалась Маша.

— Угадала, угадала, — соглашаясь, кивнул Андрей. — После школы узнаешь.