Арриквиатари (СИ)

Лидер клана Каменщиков взволнованнно выслушивал все утренние донесения — с тех пор, как он заключил небольшое соглашение с Сун-Ган, вокруг его территории началась нездоровая суета. Сначала двинутые, как и запланировано, загнали молокососов в норы и начали потихоньку отжимать искаженных от границ. Все шло замечательно, деньги капали в казну, фанатики вели себя тихо, стычек с монстрами становилось меньше. Все изменилось, когда к ним пожаловали наемники Волих. Неизвестно, как они прознали о происходящем, но парочка очень сильных проклятых нервировала всю охрану границ уже несколько дней, засранцы гуляли по их земле, как у себя дома. Вынюхав и выследив связных Сун-Ган на блокпостах, потом они начали с бешеной скоростью истреблять двинутых. Патрули стали периодически натыкаться на трупы сектантов, изжаренных в огне, посеченных осколками, с перерезанными глотками, изорванных неведомой силой и, как финальный аккорд, сегодня поутру целый десяток фанатиков обнаружился рядом с заставой. Трупы психов были насажены на каменные колья вдоль дороги — нашедший их охранник, которого проклятые наемники ранее неплохо обработали, рухнул в обморок и наотрез отказался выходить в патруль.

Что значит это представление, долго думать не надо. Это предостережение ему, лидеру клана, предостережение о том, что они все знают и готовы к решительным действиям, чтобы пресечь распространение двинутых. А если учесть, что за наемниками стоит Волих, то это далеко не пустые угрозы. Не дай бог, удастся убедить нейтралов в сговоре Каменщиков с двинутыми, это все равно что выдать Волих лицензию на уничтожение. Ко всему прочему его собственные люди начали жаловаться на исчезновение близких из домов. Некоторые воины уже на пределе, они кидались на сектантов, игнорируя прямые приказы, и большинство народа их поддерживало. Все склонялось к тому, что неудачное соглашение надо разрывать… Но как это сделать, не лишившись собственной головы? Ючген держит его на крючке, и стоит только дернуться, этот самый крючок вырвет все его внутренности.

*

Олег жил у львят уже второй день. Клан малышни полнился горой разнообразных проблем и сложностей, начиная от банального благоустройства Лабиринта и заканчивая искаженными и остатками двинутых на поверхности. Сектанты вылезали то тут, то там, как грибы после дождя; мелкими группами они проникали на территорию заброшенного района и выискивали жертв. Каждое утро Сколотова начиналось с небольшой прогулки, которую он уже начал воспринимать как обязательный ритуал, что-то вроде очистки двора от мусора. Прибив парочку загулявших засранцев, он начинал расхаживать вокруг тайных туннелей львят, зачищая логова монстров. По возвращении его ждала работа на благо общества — мастерами местная ребятня были еще теми. Разнообразная самодельная мебель требовала частого ремонта, а некоторые поделки отправлялись на переделку сразу же, как только выходили из-под рук малолетнего плотника, угрожая отчаянному пользователю сей конструкции многочисленными занозами и торчащими гвоздями. Говоря по чести, половина неудач происходила от самого материала — прямых обработанных досок в Амиладее не найти, так что большая часть древесины представляла из себя разнообразные куски старой мебели, и львята тащили в дом все, что на вид было более или менее целым. Древние мастера покрывали свои изделия слоем чудо-лака, который даже спустя столько лет сохранял древесину в приемлемом состоянии, но едва защитное покрытие трескалось, все внутри превращалось в гнилую труху, и целая, на первый взгляд, дверь могла развалиться буквально в руках, стоило только коснуться ее пилой. Вторая часть затруднений скрывалась в инструментах. Тут тоже все было печально, например, имелось несколько набалдашников для молотков, но ни одной нормальной ручки. Кривые палки, исполняющие эту роль, постоянно загоняли занозы в руку, и сделать что-нибудь получше было непросто, отшкурить или покрыть лаком древесину было просто нечем. Вспомнив все свои полузаржавевшие навыки, которые в мелкого Олега вбил отец, он, отобрав парочку самых рукастых пацанов, правил стулья, кровати, столы, чинил скамейки, мастерил табуретки. Поделки выходили неказистые, зато достаточно крепкие, чтобы не разваливаться под небольшим весом детей. Вся эта деятельность здорово забивала неприятные мысли связанные с Царитой — Сколотов чувствовал за собой вину, но совершенно не понимал, что может сделать для исправления ситуации. Извиняться, конечно, можно хоть до посинения, но практика показывает, что толку от этого немного и, скорее всего, лучшей стратегией будет временно не попадаться ей на глаза, дабы не напоминать о произошедшем. С другой стороны — можно сказать, что он просто сбежал, оставив Цариту наедине со своими проблемами, выбрав наиболее простой путь. Олег надеялся, что это не так, и девушки “Серебряной Луни” смогут излечить свою подругу от хандры.