Арриквиатари (СИ)

- Не может! Будешь Аэлитой. Теперь я за тобой присматриваю, надеюсь, поводов для подобных разговоров больше не будет, - Сольвейн примостилась на более-менее чистом участке, оперевшись спиной о стену дома. - И последнее, если эта мерзость внизу начнет бушевать, вытаскивайте ее отсюда, я потом вам помогу сгладить последствия.

- Могла бы и не говорить, мы не позволим Оле умереть. Ни за что!

- Знаешь, не все разделяют твое мнение. - Тело волшебницы обмякло и чуть не завалилось в грязь, но подоспевшая Небесная не дала этому произойти, подхватив ее за плечи.

- Извиняться, извиняться… Ух, как же я этого не люблю!

Головорез замахнулся, и топор с чавканьем врубился в шею трупа. Еще один удар завершил кровавое дело, забинтованная голова отделилась от тела и, скатившись в небольшую выемку в брусчатке, остановилась, взирая в небо остекленевшим взглядом.

- Мож ну его, Шток? Писклявый гутарил, счетоводы и так монеты подкидывают, возиться с каждым муторно.

- Я твое мнение спрашивал, Кочка?

- Нет, но…

- Вот и закрой помойку, кидай башку в мешок, и пошли. Писклявый может гнать что угодно, но на слово счетоводы сами решают, сколько платить, а с предъявой только по списку, сколько указано, столько дадут, - Головорез пнул окровавленный мешок. - Подбирай, еще поохотимся.

Худощавый низкорослый вор закинул мешок на плечо. Его одежда вся была пропитана кровью от долгого ношения трофеев банды, однако это совсем не беспокоило головореза, больше его раздражали задержки на разделывание трупов. Остальные банды не дремали, и с каждым днем добычи становилось все меньше, а выжившие Мусорщики все реже выходили на поверхность, зарываясь глубоко в канализацию, откуда достать засранцев было неимоверно сложно. Как именно забинтованные умудрялись лазить среди искаженных, оставалось загадкой, но ворье такими способностями не обладало, теряя от клыков и когтей монстров десятки бойцов при каждой вылазке.

Капли какой-то гадости брызнули в лицо задумавшегося головореза. Он машинально провел ладонью по щеке, и на ней оказалась смесь багрово-серого вещества. Разум еще не успел осознать происходящее, а тело опытного бойца среагировало само собой - мешок полетел на землю, в руку легла рукоять кривой сабли, и несущаяся в лицо смерть встретила стальную преграду на своем пути. Идущий впереди Корка прошляпил нападение и поплатился размозженной головой. Его тело еще не успело упасть на землю, когда на небольшом пятачке замусоренной улицы закрутилось сражение, одно из десятков разгорающихся и затухающих в этой части Амиладеи ежеминутно.

Забинтованные повылезали со всех сторон, несколько членов банды словили смертельные удары тяжелыми булавами и дубинами в первые секунды, остальные успели собраться и встретить нападающих. Шток с ревом и матюками отбросил ближайшего мусорщика ударом пудового кулака, его огромный топор мелькал в воздухе, врезаясь в тела нападавших, с треском и хлюпаньем разрывая плоть, дробя кости. Вокруг головореза образовалась пустота, и свои, и враги опасались подходить к взбешенному вожаку банды.

Слева просвистел окованный шипастый набалдашник и вмял ребра одного из клановцев внутрь вместе с кольчугой, боец воров захрипел и рухнул назад, задев другого. Где-то просвистела стрела, раздался крик, лязг железа. Мусорщики сблизились со своими врагами вплотную. Орудуя излюбленными булавами, они сминали сопротивление воров, зажимая их в кольцо. Кочка отмахивался от двоих наседающих забинтованных, умело маневрируя на узкой свободной от хлама полоске дороги. Уклоняясь и блокируя, он не позволял нападать на себя обоим одновременно, смещаясь в стороны и заставляя противников мешать друг другу. Подгадав удачный момент, Кочка резко, почти без замаха, метнул короткий нож в незащищенное горло правого. Промахнуться с такого расстояния бывалый боец не мог даже теоретически, а уклониться Мусорщик не успел. Заревев от потери своего товарища, второй кинулся вперед, беспорядочно молотя окованной железом дубиной, за что и поплатился. Головорез поспешно оттолкнул с окровавленного лезвия тело неудачника и осмотрелся. Банда редела на глазах, прижатые к стенке клановцы рубились отчаянно, понимая, что забинтованные их не пожалеют - мешок трофеев банды однозначно свидетельствовал об их деятельности в течение последних двух дней. Единственным оплотом обороны оставался Шток. Вожак стоял, как скала, об которую разбивались все попытки Мусорщиков окончательно разобраться с бандой, но сейчас и у него возникли проблемы. Напротив залитого кровью бойца с топором стоял крепкий забинтованный с двумя металлическими прутами, заканчивающимися внушительными стальными шарами. Он орудовал своими многокилограмовыми булавами, как тросточками, выбивая внушительные куски камня из стены при каждом промахе. Шток был вынужден уклоняться, хотя всегда предпочитал давить противника силой, однако первая же попытка заблокировать удар чудовищного оружия чуть не закончилась сломанной рукой. Подловить мусорщика на замахе не получалось, в его безостановочном натиске просто не было окна для ответной атаки.