Арриквиатари (СИ)

Прибыв на место, отряд не обнаружил людей Натана, вместо них крепь осаждала полусотня разношерстных наемников. Хотя слово “осаждала” было применимо только теоретически: вояки в шкурах и кольчугах нарезали круги вокруг укреплений, не приближаясь на расстояние выстрела, грязно матерясь и потрясая оружием, они изображали бурную деятельность. Подвох в действиях наемников читался открытым текстом, и, разослав нескольких разведчиков, Жан обнаружил засаду, по численности не уступающую циркачам, скачущим вокруг крепи, и все равно этого было мало — сложно поверить, что Натан действительно рассчитывал нанести серьезный ущерб такими силами. Другое дело, если бы отряд состоял из опытных ветеранов — хорошо спаянная и дисциплинированная группа наемников в сто голов имела реальные шансы на захват полупустого замка, эти же клоуны имели шанс только добавить работы мужикам, которые будут убирать их трупы из-под стен. Что бы там ни задумал ублюдок Натан, вникнуть в его замысел не удавалось, так что Жан решил действовать по обстоятельством, рассчитывая перекрыть любые неожиданности скоростью реакции на них.

Первый удар сплоченного строя Рапир ополовинил засадный отряд бородатых наемников, но они не побежали; проверещав дурным голосом дикарские кличи, эти самоубийцы кинулись в атаку. После трех пронзенных насквозь ублюдков Жан сообразил, в чем дело: каждый наемник был по самые уши накачен наркотической жижей, отбившей у них чувства страха и самосохранения. Клановцы перемалывали противников без единой царапины, как будто лес рубили, одетые в шкуры дикари бессмысленно и бесславно отдавали свои жизни, не имея возможности нанести хоть какой-то урон.

Протерев лезвие рапиры, Жан отправил одного бойца в крепь, разузнать, как у них дела, еще нескольким приказал облазить ближайшие здания. Смысл всего действа так и остался не ясен, что сильно беспокоило лидера Рапир Волих, хотелось предпринять ответные ходы, но против чего? Чего предатель хотел добиться?

Размышления прервал громкий хлопок, грохот прокатился по воздуху, земля под ногами заходила ходуном. Огромный столб дыма и пламени взметнулся над крышами зданий.

— Это где? — спросил кто-то из отряда.

Жан поначалу испугался, что взрыв случился на их границе, но, представив себе примерную карту земель Волих, он понял, что подрыв случился восточнее их укреплений, прямо на участке Цорха. На его участке…

— Грязный уебок Натан! Сука! Все быстро в крепь, готовьтесь отражать нападение искаженных!

— Командир, а как же ты?

— Выполнять! Я к нашим, им срочно нужно возвращаться! Быстро! Быстро! — Жан кинулся со всех ног к стене, пусть рвануло не у них, все равно это случилось на стене, а это значит, что огромная толпа монстров сейчас хлынет внутрь. Серьезные укрепления возведены только на границе, между кусками их территорий разделение чисто условное, бойцы разных ветвей держали землю по самым широким улицам; иногда пограничников Жана от воинов Натана разделяло расстояние не более десяти метров. Никаких стен или блокпостов, только несколько укрепленных домов и пара баррикад, и прорыв на участке Цорха равнозначен прорыву обороны всей территории Волих. Теперь единственное удобное для обороны место — это крепь, и как назло, большая часть войск далеко от нее, а Жана сейчас там не было, чтобы отдать приказ об отступлении. Если орда тварей отрежет защитников стены то это катастрофа, из окружения не выйдет никто.

“Мразь, Натан, просчитал его как открытую книгу. Выродок, он разве не понимает, что волна доберется и до него, не понимает…”

Жан почувствовал нестерпимое жжение в груди, его душу рвало на части, ненависть и отчаяние сплетались в тугой канат чувств, он осознал произошедшее в полной мере. На участке земли Цорха крепи нет, даже если он попытался построить что-то похожее, без армии, которая сейчас погибает, оглушенная и дезориентированная взрывом, оборону не удержать. Люди, мирные люди, женщины, дети, старики уже мертвы, даже если до них еще не успели добраться искаженные, ничто не может их спасти, обезумевшие порождения Великих Лжецов разорвут их на части, треть всего населения клана уже мертва.

Жан заорал, срывая горло, пытаясь выплеснуть наружу хоть малую часть испепеляющей его изнутри ярости:

— Я до тебя доберусь, предатель, я заставлю тебя ответить!.. — столько жизней, как… как он мог на такое пойти, что случилось с тем человеком, которого он знал? Ответов на эти вопросы не было, была только ненависть, лицо Натана, вспыхнувшее в воспоминаниях, обрело демонические черты, Жан физически ощущал, как рапира в его руках пронзает ухмыляющуюся морду существа, проламывая кости черепа, как его взгляд застилает кровавая пелена, но это были всего-навсего иллюзия, игра доведенного до предела разума. Предатель оставался таким же недосягаемым, как и вчера.

Выбежав к стене, Жан замахал руками:

— Все вниз! Таран, отводи людей! Отступаем!

— Командир, твари напирают, если отступим…

— Знаю, выхода нет, сейчас монстры повалят с другой стороны! Отступаем к крепи!