Арсанты 2. Линии судьбы

Мужчина отвернулся и прошел к ожидавшему неподалеку автомобилю. Сенатор сделал еще одну затяжку, но не получив удовольствия, отшвырнул сигару в сторону. Красный огонек прочертил в воздухе оранжевую дугу, и упав на землю, рассыпался небольшим снопом ярких искр. Проклятье! Этот малый был слишком резвым и определенно не понравился Кейну с первого взгляда.

* * *

Они тащились в гору уже несколько часов и Стоун был вынужден признать, что после ночной гребли и длительного восхождения его физические силы были практически исчерпаны. Конечно, в целом он чувствовал себя гораздо лучше, но переход был очень утомительным. Во время монотонного подъема он многократно гонял в голове мысль о том, что Хельга была права когда просила его остаться с ней. Но он не послушал её и предпочел поступить по своему, и в итоге предал не только Атлантис, но и своих друзей, оставив их одних безо всякой защиты. С тех пор прошло уже более десяти дней, а чувство вины за произошедшее нисколько не притуплялось.

Раздвигая зеленые ветви кустов в стороны, Джек карабкался вслед за Халидом, который словно робот пробирался через дремучие джунгли, следуя только ему известным маршрутом. Стоун чувствовал себя морально подавленным, ведь Кейн оказался просто другой стороной зла, арсанты были разбиты из-за его предательства, а Мороний и симпатичная ему Хельга пропали. Он снова стал одиноким сиротой, а любая мысль о родителях отзывалась внутри него болью и он гнал её от себя как можно дальше. Столько лет поисков правды завершились полным фиаско. Сенатор рассказал ему страшные вещи о прошлом его семьи и теперь Джек сомневался могло ли быть что-то хуже?

Климат Африки оказался совершенно не таким как детектив представлял его себе раньше. Сойдя на берег, Джек вместо ставшего привычным монотонного пейзажа желтой пустыни обнаружил зелень. Поначалу редкая трава лишь изредка прерывалась невысокими кустами и низкорослыми деревцами, но по мере того как они начали подниматься в гору, температура опустилась до вполне комфортной, а растительность стала крайне разнообразной и живописной. В ветвях высоких деревьев носились сотни мелких обезьян, которые своими криками и бесконечными прыжками создавали невообразимую активность. Мартышки шныряли с ветки на ветку, бросались незрелыми плодами деревьев и в целом вели себя крайне агрессивно.

Перешагивая через полусгнивший ствол поваленного дерева, чья коричневая кора была густо покрыта темно-зеленым мхом, детективу подумалось, что за эти дни он так и не сумел вытянуть из Халида хотя бы намек относительно того куда он его тащил за собой. А самое главное зачем столько дней он лечил его, ежедневно заботясь о своем пленнике и добавляя целебные снадобья в еду Стоуна? Несмотря на то, что Халид вызывал у детектива симпатию, волею судеб они всё же были врагами. Зачем вообще они идут в черные земли?

Уже собравшись было задать ему эти вопросы, Джек резко остановился, видя как фигура араба замерла на месте. Подняв руку вверх, он словно принюхивался к влажному воздуху, поводя носом из стороны в сторону. Его голова, опутанная сверху черным головным убором, медленно вращалась по кругу, словно прислушиваясь и выискивая в гомоне джунглей тревожный звук.

Резко толкнув Джека в кусты, араб упал рядом с ним на землю и выхватил короткий клинок из ножен на поясе. Внезапно детектив понял, что всё это время ассасин не просто торопился вернуть себе пропавшее кольцо – он бежал от преследователей. Значит всё это время за ними шла неустанная погоня, но вот кто их выслеживает было пока непонятно и Стоун решил это незамедлительно выяснить.

– А я смотрю твои дружки всерьез озабочены нашим бегством. Ты украл у них что-то ценное, друг? – Джек всмотрелся сквозь пальмовые листья в прогалину, по которой они шли еще несколько минут назад. – Признавайся кто они – люди Фогеля или сенатора Кейна? На кого вообще ты работаешь, Халид?

– Я ни на кого не работаю, – злобно прошипел араб, – а тебе лучше заткнуться пока нас не обнаружили. Будешь болтать – просто отрежу тебе язык.

Кривой нож с клинком в форме змеи блеснул в руках ассасина и по его выражению лица Джек понял, что тот пустит его в ход без тяжких раздумий. И всё же Стоун рискнул воспользоваться случаем и усилить нажим:

– А ты полон сюрпризов, Халид. Наверное твои друзья сейчас сильно злы на твоё предательство. – При этих словах араб ловко заскочил на грудь Стоуна и приставил лезвие к его горлу. В черных глазах блеснула решимость и детектив покорно произнес шепотом: – Молчу-молчу! Не мое дело…

Человек в черном бросил короткий взгляд на Стоуна, и не слезая с него, осмотрелся по сторонам. Где-то вдалеке ухо Джека различило человеческую речь, голос показался ему смутно знакомым.

* * *