Арсен Люпен — благородный грабитель

Невероятным усилием воли он сдержал сердцебиение, но в тот момент, когда собрался привстать, его левая рука задела лежащий на ковре предмет, и он сразу понял, что это подсвечник, опрокинутый кем-то; рядом лежала еще одна вещица — маленькие дорожные часы в кожаном чехле.

Что это? Что произошло? Он не мог понять. Подсвечник… часы… Почему они оказались не на своем обычном месте? О! Что же случилось в этой кромешной тьме?

И вдруг от неожиданности у него вырвался крик. Он дотронулся… о! дотронулся до странной, просто немыслимой вещи! Ну нет, нет, от ужаса у него помутилось в голове. Прошло двадцать, тридцать секунд, он не шевелился, его сковал страх, пот стекал по вискам. А ощущение, вызванное прикосновением, сохранялось в кончиках пальцев.

Собрав все свои силы, он снова протянул руку. Пальцы опять прикоснулись к тому странному, немыслимому, что он потрогал раньше. Арсен ощупал это нечто. Заставил руку ощупывать и понял. То были волосы, лицо… и лицо холодное, почти ледяное.

В каком бы ужасающем виде ни предстала реальность, такой человек, как Арсен Люпен, способен овладеть ситуацией, едва осознав ее. Он мгновенно включил фонарь. Перед ним в луже крови лежала женщина. Ее шея и плечи были изуродованы страшными ранами. Люпен наклонился и осмотрел тело. Женщина была мертва.

— Мертва, мертва, — повторял он с ужасом, разглядывая лицо с застывшими глазами и искаженным ртом, посиневшее тело, утопающее в крови, залившей ковер и уже застывшей на нем густым черным пятном.

Поднявшись, он повернул выключатель, комната наполнилась светом, и только тогда стали видны следы отчаянной борьбы. Кровать была разворочена, одеяла и простыни сорваны. На полу валялись подсвечник и часы — стрелки показывали одиннадцать часов двадцать минут — затем, чуть подальше лежал опрокинутый стул и повсюду — кровь, лужи крови.

— А черная жемчужина? — прошептал Арсен.

Коробочка для почтовой бумаги оставалась на своем месте. Он быстро раскрыл ее. В ней лежал футлярчик. Он был пуст.

— Черт побери, — выругался Люпен, — ты слишком рано праздновал победу, дружище Арсен… Графиня убита, черная жемчужина исчезла… ситуация — хуже некуда! Пора бежать, иначе не миновать больших осложнений.

Однако он не тронулся с места.

— Бежать? Любой другой наверняка сделал бы именно так. А Арсен Люпен? Может быть, он придумает нечто получше? Что ж, начнем все по порядку. В конце концов, совесть твоя чиста… Предположим, что ты комиссар полиции и должен провести расследование… Да, но для этого в голове должна быть полная ясность. А у меня мозги набекрень!

И он упал в кресло, сжав кулаками пылающий лоб.

Ни одно из происшествий, случившихся за последнее время, не вызывало такого жгучего интереса, как убийство на улице Ош, и я, разумеется, не стал бы рассказывать эту историю, не предстань она в совсем ином свете из-за вмешательства Арсена Люпена. О его причастности к делу мало кто подозревал. Во всяком случае никто не знал ничего до конца об этой необычной истории.

Ну кто же не помнит, кто не встречал в Булонском лесу бывшую певицу Леонтину Зальти, супругу, а затем вдову графа д'Андийо, двадцать лет назад ослеплявшую Париж своей роскошью, Зальти, графиню д'Андийо, славившуюся по всей Европе своими бриллиантами и жемчугами? Говорили, что у нее на шее — капитал нескольких банковских компаний и австралийских золотодобывающих фирм. Знаменитые ювелиры выполняли заказы Зальти, как когда-то — заказы королев и королей.

И кто не помнит о катастрофе, во время которой погибли все эти богатства? Банки и золотые прииски — все кануло в лету. От чудесной коллекции, распроданной на аукционе, не осталось ничего, кроме знаменитой черной жемчужины. Черная жемчужина! Целое состояние, если бы графиня захотела расстаться с ней.

Она не захотела. Предпочла урезать свои расходы, жить в скромной квартире с компаньонкой, кухаркой и слугой, но не продала бесценное сокровище. На то была особая причина, и графиня не скрывала этого: черная жемчужина — подарок императора! И почти совсем разорившись, владелица сокровища, обреченная на самое жалкое существование, осталась преданной своей спутнице лучших времен.

— Пока жива, — говорила она, — я с ней не расстанусь.

Весь день, с утра до вечера, она носила жемчужину на шее. На ночь убирала ее в укромное местечко, о котором никто не знал.

Все эти факты, изложенные в газетах, только разжигали любопытство, и странная, но вполне понятная для тех, кто знает разгадку, вещь: арест предполагаемого убийцы еще сильнее запутал дело и подогрел страсти. Через день газеты так изложили эту новость:

«Стало известно об аресте Виктора Данэгра, слуги графини д'Андийо. Собранные против него улики — уничтожающи. На люстриновом рукаве его ливреи, найденной шефом полиции господином Дюдуи в мансарде Данэгра между пружинной сеткой и матрацем, обнаружены пятна крови. Кроме того, на жилете не хватало обтянутой тканью пуговицы. Но как только начался обыск, эту пуговицу достали из-под кровати жертвы.