Арсен Люпен — джентльмен-грабитель. Арсен Люпен против Херлока Шолмса

Арсену Люпену понадобилось полчаса, чтобы открыть вторую дверь, ту самую стеклянную дверь, которая вела в спальню. Но он действовал так осторожно, что даже если бы графиня не спала, она все равно бы не встревожилась, поскольку не услышала никаких непривычных звуков.

Согласно плану ему оставалось только обогнуть шезлонг. Маршрут вел к креслу, а затем к небольшому столику, стоявшему около кровати. На столике находилась шкатулка для почтовой бумаги, и в этой коробке, не запертой, лежала черная жемчужина.

Он распластался на ковре и пополз, огибая шезлонг. Но вдруг замер, пытаясь сдержать биение сердца. Хотя он не испытывал ни капли страха, все же никак не мог совладать с некой нервной тревогой, которую люди обычно испытывают в мертвой тишине. Он удивился, поскольку ему приходилось переживать и более торжественные мгновения. Никакая опасность ему не угрожала. Но почему сердце билось, словно набатный колокол? Неужели на него так подействовала спящая женщина, жизнь, протекавшая рядом с его жизнью?

Он прислушался. Ему показалось, что он расслышал ритмичное дыхание. Это его успокоило, как присутствие друга.

Он нашел кресло, потом едва заметными движениями пополз к столику, шаря в темноте. Наконец его правая рука коснулась ножки столика.

Свершилось! Теперь ему оставалось лишь приподняться, взять жемчужину и ретироваться. Какое счастье! А то его сердце было готово выпрыгнуть из груди, словно загнанный зверь, и билось так громко, что, казалось, его стук может разбудить графиню.

Невероятным усилием воли он заставил сердце успокоиться. Но в тот момент, когда он собирался привстать, его левая рука наткнулась на ковре на какой-то предмет. По очертаниям он сразу понял, что это подсвечник. Кто-то явно его уронил. И тут же он нащупал другой предмет – часы, маленькие дорожные часы в кожаном футляре.

Но что все это означает? Что здесь произошло? Он ничего не понимал. Подсвечник… Часы… Почему эти предметы не на своих обычных местах? Что же произошло в этой кромешной мгле?

Вдруг из его груди вырвался крик. Он дотронулся… о! до какого-то странного, почти немыслимого предмета. Нет, нет! Просто от страха у него помутился рассудок. Прошло двадцать секунд, тридцать… Его сковал страх, он лежал неподвижно. Лицо покрылось пóтом. А пальцы еще ощущали это прикосновение.

Собрав все силы, он вновь протянул руку. И снова рука наткнулась на этот странный, немыслимый предмет. Он ощупал его. Он потребовал, чтобы рука ощупала его. И тут он все понял. Это были волосы, лицо… И лицо было холодным, почти ледяным.

Какой бы жуткой ни была реальность, такой человек, как Арсен Люпен, способен ей противостоять, едва оценив ситуацию. Он быстро включил фонарь. Перед ним в крови лежала женщина. Страшные раны покрывали ее шею и плечи. Он нагнулся и пристально посмотрел на нее. Женщина была мертва.

– Мертва, мертва… – в ужасе повторял Арсен Люпен, глядя на застывшие глаза, искаженный рот, мертвенно-бледную кожу и на кровь, ту самую кровь, которая вытекла на ковер и уже засохла, став густой и черной.

Встав на ноги, Арсен Люпен повернул выключатель. Свет залил комнату. И тогда он увидел признаки отчаянной борьбы. Постель была разворочена, одеяла и простыни сорваны. На полу валялись подсвечник, часы – стрелки показывали двадцать минут двенадцатого, – чуть дальше опрокинутый стул. И всюду кровь, пятна крови.

– А черная жемчужина? – прошептал Арсен Люпен.

Шкатулка для почтовой бумаги стояла на своем месте. Арсен Люпен быстро открыл ее. Там лежал футляр. Но он был пуст.

«Черт возьми! – сказал он себе. – Ты слишком рано радовался, дружище Арсен Люпен… Графиня убита, черная жемчужина исчезла… Положение не из лучших! Надо давать деру, иначе ты рискуешь навлечь на себя большие неприятности. – Тем не менее Арсен Люпен не двинулся с места. – Дать деру? Да, другой так и сделал бы. Но Арсен Люпен… Как поступит он? Так, начнем все по порядку. В конце концов, твоя совесть спокойна. Представь, что ты комиссар полиции, которому поручили провести расследование… Да, но для этого голова должна быть ясной. А у меня мозги набекрень!»

И Арсен Люпен упал в кресло, прижав кулаки к пылающему лбу.

Происшествие на авеню Ош входило в число тех, которые в последнее время вызывали острый интерес. Но я, разумеется, не стал бы о нем рассказывать, если бы вмешательство Арсена Люпена не заставило нас взглянуть на него совершенно в ином свете. Но о его вмешательстве мало кто подозревал. Во всяком случае, никто не догадывался о подлинной правде.

Ну кто же не знал и хотя бы однажды не встречал в Булонском лесу Леонтину Залти, бывшую певицу, супругу, а затем вдову графа д’Андийо, двадцать лет назад ослеплявшую Париж своей роскошью, ту самую Залти, графиню д’Андийо, ставшую известной во всей Европе благодаря своим бриллиантам и жемчугам? Поговаривали, что она носила на шее капиталы нескольких банковских домов и золотых рудников ряда австралийских компаний. Искусные ювелиры работали на Залти, как некогда золотых и серебряных дел мастера работали на королей и королев.