Арт-Джаз

— Ну, их можно понять. — Коротков напрягся. Он все еще никак не мог понять, куда клонит девушка и в каком аспекте надо воспринимать все то, что она говорит. Каждое ее высказывание в свой адрес майор подвергал жесточайшему анализу, который каждый раз не давал ровным счетом никаких результатов. — Вы потеряли любимого человека, жениха..

Оля подняла на его глаза. Коротков впился в них взглядом и не смог сразу оторваться. Мог бы вечность смотреть, подумал он. Целую вечность.

— Жених? — Она странно улыбнулась. — Сергей Иванович, не был он мне никаким женихом. Я за ним несколько лет хвостом ходила, все надеялась, а с его стороны была только дружба. И не больше того. Скажите тоже, жениха…

Внутри у Короткова все возликовало. Он вдруг почувствовал необычайный прилив сил, а сердце его заработало с удвоенной силой. Он даже чуть не расплылся в идиотской улыбке, но вовремя спохватился и удержался от этого опрометчивого поступка. Но главное он узнал — Крылов был просто другом!

— Что ж… — майор пытался подобрать правильные слова, чтобы не выдать своей радости. — Я тоже хотел вас увидеть.

Она удивленно подняла брови и с интересом посмотрела на него.

— Вот как? А что, Сергей Иванович, вы делаете сегодня вечером?

Это уже был гром среди ясного неба.

— Ничего… — неопределенно ответил Коротков, соображая, что ему теперь делать. Но Оля все сделал за него.

— Я хотела вечером сходить на выставку одной моей приятельницы. Она давно зовет, да и сидеть вечером дома невыносимо. Надо хоть немного развеяться. Вы не составите мне компанию?

— С удовольствием, — выдохнул Коротков. — Во сколько и где?

Они договорились на восемь около памятника Пушкину — извечного места встречи московских влюбленных. Сам Коротков никогда не назначал там свиданий, считая это дурным тоном, но на этот раз, услышав, что галерея, в которую им предстоит пойти, находится в переулках недалеко от Тверской, сам предложил именно это место. Захотелось ему романтики юношеской — хорошо было у следователя на сердце.

Они попрощались, и каждый пошел по свои делам. Оля упорхнула в московские переулки, куда-то в сторону «Комсомольской», а Коротков бодро пошагал на работу — хотя официально у него был еще один открытый командировочный день, но ему хотелось непременно сегодня составить отчет о своей поездке и ее результатах. К тому же, надо было срочно заводить механизм по поискам Алмазяна. Но пока тот был в не зоны досягаемости, Коротков решил побеседовать по душам с его другом и бессменным заместителем по ресторанным делам Аликом.

Алик безо всяких отговорок согласился прибыть в отделение, и к обеду уже сидел напротив Короткова, закинув ногу на ногу и изучая свои ногти.

— Ну как, сам все расскажешь или помочь? — вяло поинтересовался милиционер.

— О чем? — не отрываясь от маникюра, не менее вяло отозвался Нежданов.

— Ладно, Алик. — Коротков резко повысил тон, от чего Нежданов невольно опустил руки на колени и выпрямился. — Экспертиза тел ваших бойцов показала, что у обоих из них фактически лучевая болезнь. Все кишки радиацией пропитаны. Есть что сказать по этому поводу? Только не надо мне рассказывать, что они отпуск в Чернобыле проводили у бабушки, хорошо?

Лицо Нежданова побледнело, что не ускользнуло от внимания следователя. Он явно занервничал — разве что не начал грызть свои идеальные ноготки.

— Слушаю тебя, — немного сбавил обороты Коротков. — Давай. Медленно и с расстановкой.

Нежданов молчал как партизан. Первая реакция на слова следователя у него прошла, и теперь он смотрел в пол и не издавал ни звука. После нескольких минут запирательства, он процедил:

— Я ничего не знаю. Если вопросов больше нет, то я могу идти?

— Можешь, — легко согласился майор. — Задерживать тебя не за что. Пока. Но над моим вопросом ты подумай хорошенько. Договорились?

— Договорились.

Бледный как белый лист Нежданов поднялся со стула и пошел к двери. Взявшись за ручку, он обернулся, бросил на Кроткова короткий взгляд, и вышел. Коротков тут же поднял телефонную трубку:

— Коротков говорит. Да, товарищ полковник, только что закончили разговор. Он еще в отделении. Считаю необходимым установить слежку. Понял. Есть распорядиться.

Обрушив кулак на рычаг, Коротков быстро набрал еще один номер и распорядился, чтобы оперативная группа немедленно взяла объект под опеку. Теперь оставалось ждать результатов. Коротков надеялся, что они все же будут — уж слишком затрепыхался Алик, слишком разнервничался.

Теперь у него было несколько свободных часов. Он раскрыл несколько папок, лежавших на столе и начал изучать материалы. Но сосредоточится никак не мог — лишь две темы интересовали его по-настоящему: дело Роговой и Оля. И самое странное, что он не мог с уверенностью сказать, что именно в этом порядке эти дела его интересуют…