Арт-Кафе

Обычно я никогда не рассказываю своих снов. То есть рассказываю иногда, только не сны, а всякие байки за сны выдаваемые. Это потому, что точно знаю – мой сон это только мое и для меня, а посему рассказывать его никому нельзя, запрещено и не положено. Но тут решил рассказать – вернее начать со своего сна. Такое казалось верным и правильным, да и не сон то был вовсе, а что-то другое, нечто непонятное и страшное, названия чему не знал и даже боялся узнать.

– Я не поняла, это что – сюжет для небольшого рассказа? – сказала Стелла, когда я закончил свою историю. – Хочешь послать на «Рваную грелку»[5]?

– Не веришь мне.

– Верю. А еще китайцы спят с открытыми глазами, остров Пасхи построили пришельцы со звезд, а на Тибете встречаются живые люди, которым исполнилось по пятьсот лет.

– Ты чего? Я ведь не вру, вот чек – в день, так сказать, перемещения, как раз покупал продукты в магазине. Обрати внимание на время, число и место.

– Ну, да, все верно… А где квиток из питерской гостиницы, где билет на поезд?

– Потерял, наверное, или выкинул по дороге, – неуверенно пробубнил я.

Тут она сделала небольшую паузу. А я, посчитав момент подходящим, тихо достал бутылку коньяка и две объемные рюмки и тоже молчал, ожидая ее более развернутой реакции. Но тщетно. Потом, будто приняв какое-то решение, сказал:

– Сейчас нам просто необходимо еще немного выпить кое-что покрепче кагора. Совсем чуть-чуть, для здоровья.

Как только рюмки оказались опорожнены, Стелла все-таки продолжила свои мысли.

– И что с того? Ну, чек. Ну, да, время, число и дата – все совпадает. Возможно и такое – ты после магазина поехал вечером на вокзал, часам к шести. Купил билет на «Сапсан» или еще на какой экспресс, может – на самолете летел, но факт в том, что в одиннадцать с чем-то ночи ты находился уже на питерской станции «Ленинский проспект». Билет потерял или выбросил. А дальше – все по твоему рассказу. Остальное – ложная память и прочие игры разума. Или еще так. Ты вообще никуда не ездил – добрался тогда домой и проспал попеременно с глюками целые сутки. Что вы там заваривали и пили у твоего заказчика? Что за африканскую траву? Не знаешь! А мало ли как она могла повлиять на твой непривычный российский мозг? Вот то-то и оно! Никакой мистики, никакой телепортации. Как тебе такой вариант?

– Это все объясняет, да? Хотя – можно в гостиницу позвонить и спросить. Умеешь ты убить в человеке сказку.

– Ага, давно мечтала вот какую-нибудь такую сказку голыми руками придушить. Если надо – то всегда обращайся. Но погоди, это еще не всё, игры разума способны и не на такое. Вот я тебе сейчас расскажу, что случилось со мной, когда еще в универе училась. Никому не рассказывала, ты первый. Тоже зимой дело было – не то две тысячи четвертый, не то уже две тысячи пятый год? Хэ-зэ… Помню только, что именно тогда я получила «пару» по зарубежке…

– Ты? По зарубежной литературе? – поразился я. Стелла всегда казалась мне знатоком в этом вопросе. – Как это тебя угораздило?

– Ну, так… препод рассказывал о романе Исигуро[6] «Остаток дня»: «Стивенс был профессиональным дворецким и считал, что личная жизнь несовместима с его профессией. Он всячески давил в себе стремление к женщинам и не принимал на работу красивых девушек. Но подсознательно Стивенс все же хотел нормальной жизни и давал волю своим чувствам. Кто помнит, что он делал по ночам, когда прокрадывался в библиотеку?» Я возьми и воскликни: «Ой-ой-ой-ой!» Препод строго так на меня взглянул, да и говорит: «Девушки, девушки стойте. Это же не Уэльбек[7], а Исигуро. Стивен в библиотеке читал по ночам сентиментальные стихотворения!» А я-то реально подумала, что он там дрочил!

– Все с вами ясно, юная леди, – засмеялся я. – Так что там про игры разума?