Арт-терапия – новые горизонты

Создание визуальных образов предполагает некоторую их идеализацию, но она более завуалирована, чем в поведении нарциссической личности. Лехман-Чапин также пишет, что погружение в процесс создания визуальных образов смягчает проявления нарциссического ухода в себя и делает психотерапию менее травматичной для пациента. Создание визуальных образов является альтернативой прямому взаимодействию пациента с психотерапевтом, которое может спровоцировать у пациента слишком сильную фрустрацию. Поскольку пациент не ожидает «взаимности» от создаваемого им образа, переживаемый им уровень фрустрации не слишком высок. Ощущая свою власть над визуальными образами, пациент может ослабить защиты, присущие его «подлинному я», и даже осознать, что заставляет его использовать их. Значимая информация не теряется, а воплощается в конкретных визуальных образах, что позволяет реинтегрировать опыт пациента в психотерапевтические отношения. Таким образом, изобразительная деятельность в рамках психотерапии позволяет пациенту реализовать свой повышенный интерес к собственной личности, что было бы трудно сделать иным образом. Это означает, что занятия изобразительным творчеством сами по себе могут помочь пациенту. Однако при арт-терапии визуальные образы создаются сугубо в рамках психотерапевтических отношений и должны рассматриваться именно в этом контексте. Альберт-Пулео (Albert-Puleo, 1980) утверждает, что создание визуальных образов позволяет пациенту регулировать дистанцию в своих отношениях с психотерапевтом и служит ослаблению защит, связанных с его «ложным я». Альберт-Пулео обнаружил, что преждевременные попытки терапевта включить пациента в объектные отношения лишь усиливают его нарциссические тенденции. Когда пациент создает образы в процессе арт-терапии, психотерапевт воспринимается им лишь как «фон», но он присутствует рядом с пациентом в те моменты, когда пациент готов выйти из состояния «некоммуникабельности».

Я заметил, что в процессе арт-терапии нарциссическим пациентам очень трудно перейти от изобразительной деятельности к обсуждению, и именно образы являются материалом, на котором можно сфокусировать их внимание, что позволяет достичь большего раскрытия пациента. Для проверки этого утверждения я провел специальные исследования, занимаясь с группой наркоманов и алкоголиков (Springham, 1994).

Мой метод исследования заключался в следующем: в течение шести недель я обследовал всех участвующих в лечебной программе пациентов, организуя для них предварительную, установочную сессию. Общее число таких пациентов составило 11 человек. Я также просил их охарактеризовать свое состояние путем приватного анкетирования до начала и по завершении групповой работы. Работая в качестве ведущего группы, я дополнил этот материал своими собственными наблюдениями. Поскольку на сегодняшний день каких-либо методов формализованной оценки нарциссических проявлений не существует, я попытался оценить общий уровень нарциссизма пациентов, полагаясь на клинические наблюдения. Я предполагал, что должно выявиться определенное несоответствие между тем, что пациенты говорят в группе, и тем, что они сообщили в ходе индивидуального интервьюирования.

Я обнаружил, что семеро пациентов, у которых черты нарциссизма проявлялись в наибольшей степени, характеризовались наиболее выраженными различиями в публичном и приватном самопредъявлении. Кроме того, было очень трудно спрогнозировать их ответы на вопросы интервью. Те же пациенты, у которых черты нарциссизма были выражены слабее, характеризовались большим соответствием между тем, что они говорили в группе, и тем, как они отвечали на вопросы интервью в приватном порядке. Я с удивлением заметил, что тот материал, который никак не проявлялся в публичном обсуждении, но проявлялся во время приватного интервью, обнаруживал себя в созданных пациентами образах. Иными словами, пациенты с выраженными нарциссическими чертами раскрывали определенный материал лишь в относительно приватных ситуациях, к которым можно отнести и процесс создания визуальных образов. Это соответствует мысли Винникотта (Winnicott, 1971) о том, что изобразительная деятельность отвечает потребности человека быть видимым и в то же время скрывать от окружающих свои переживания.

Наиболее глубоко я проанализировал вербальный и изобразительный материал одной пациентки, работа с которой может наиболее ярко проиллюстрировать преимущества применения арт-терапии в лечении нарциссических пациентов.