Арт-терапия – новые горизонты

Мои собственные недавние исследования были связаны с изучением реакций на изобразительную продукцию, а также воздействия трехмерных работ в сочетании с движением, звуком, действием и ритуалами. Моя книга «Искусство как исцеляющая практика», вышедшая в 1992 г., содержит описание используемого мною метода взаимодействия с изобразительной продукцией посредством воображаемого диалога. По прошествии многих лет, в течение которых я использовал различные виды описаний в качестве способа передачи того, что происходило в процессе создания изобразительной продукции, а также специфики нашего восприятия готового произведения и его влияния на нас, я пришел к выводу, что данные описания (нарративы) имеют существенные ограничения.

Конечно же, нарратив всегда содержит значительное количество ценной информации и является важным средством понимания наших впечатлений от изобразительного материала, однако в то же время нарратив является способом описания, относительно «дистанцированным» от произведения. Благодаря моим экспериментам с воображаемыми диалогами я заметил, что взаимодействие с изобразительной продукцией на языке поэтической речи, построенной в форме диалога, провоцирует значимые изменения в нашем восприятии образов, вызываемых ими чувствах и их энергетическом воздействии на нас.

Следуя юнгианской практике активного воображения, мы использовали творческую экспрессию для того, чтобы расширить опыт нашего взаимодействия с образами. Когда рисунки и скульптуры благодаря использованию поэтических описаний начинали восприниматься нами как живые существа, мы гораздо глубже постигали их экспрессивные качества.

Если кто-то из участников сессий начинал сомневаться в том, что наше «общение» с образами является «здоровым» занятием, я напоминал им, что мы используем не обыденный, а поэтический язык взаимодействия с ними. Я также заметил, что поэтический диалог с образами постепенно становился более глубоким и сопровождался более значительной эмоциональной вовлеченностью участников, когда мы прекращали просто говорить о произведениях искусства и начинали взаимодействовать с ними. Соответственно, воображаемый диалог с образами способствовал продолжению творческого процесса и рефлексии уже после того, как они были созданы.

Диалоги вызывали сильные эмоциональные реакции и подъем творческой активности, оказывая на участников сессий заметное воздействие. Вместо того чтобы просто создавать художественные образы и затем переходить к их отстраненному, концептуальному обсуждению, за счет использования поэтических диалогов мы поддерживали в себе состояние творческой активности. Как выразился в свое время Юнг, мы продлевали жизнь образам, пытаясь теми или иными способами взаимодействовать с ними.

При таком подходе витальная, исцеляющая энергия становится отличительной чертой творческого процесса. Я считаю, что психотерапевтические эффекты нашей работы достигались благодаря изменениям в групповой атмосфере и эмоциональной состоянии участников, достигаемым в процессе интригующего диалога с образами. Атмосфера творческой активности во многом способствовала решению базовых проблем участников сессий.

Вирджиния Вульф описывает в своей работе оживляющий эффект «дождя света», падающего с неба «подобно фонтану жизненной энергии» (Woolf, 1927, p. 58). Через три десятилетия практики я начинаю осознавать, что основным исцеляющим началом искусства является творческая энергия, оживляющая индивида и группу.

По мере того, как я продолжал экспериментировать с воображаемым диалогом, я обнаружил, что этот метод имеет свои ограничения. Они возникали, когда я пытался вовлечь в творческий процесс всех участников группы. Большинство людей вынуждены прилагать значительные усилия для того, чтобы перейти с обыденного языка на язык воображения. Хотя результаты такого перехода всегда впечатляют, если человеку удается «включить» свое воображение, этот процесс все же является достаточно фокусированной и индивидуальной деятельностью.

При работе с группами я могу лишь продемонстрировать процесс диалога на примере одного из участников группы, в то время как остальные являются наблюдателями. «Проникновение» в образ требует времени и концентрации внимания. В своей работе с группами я постепенно начал обращать все больше внимания на импровизированные реакции на изобразительную продукцию в форме движений, звуков, действий и ритуалов. Телесные реакции, по сравнению с диалогами, придают работе большую «легкость» и текучесть.

Эксперименты с диалогами помогли мне понять, когда этот вид работы дает наибольший эффект, а когда предпочтительнее использовать другие методы. Я начал сознавать, что хотя воображаемый диалог существенно расширяет возможности описательной речи, он все равно ограничен рамками линейного нарратива.