Артамошка Лузин. Албазинская крепость

— Скот посольства богдыхановы люди уморили. Китайские купцы похвалялись: «В степь русские пешими не пойдут, оттого нам за скот дадут серебро и подарков много…»

Степка Мыльник поучал Спафария брать верблюдов, быков и лошадей у китайских купцов с первого слова, любой ценой, то выгоднее и надежнее. «Ежели, — говорил он, — китайские купцы уйдут и позовешь в другой раз, цену набавят вдвое, позовешь в третий — втрое».

Но скоро Спафарий узнал другое: наместник города Тунг нарочито задерживает посольство; он нетерпеливо ждет приезда богдыхановых людей, боится, что русские свяжутся с кочующими по степям эвенками, а потому расставил вокруг посольства караулы и дозоры.

Подле городка Тунг посольство стояло неделю. Дули свирепые ветры, наметая сугробы снега и песка. Напрасно Спафарий торопил наместника городка, просил доставить посольству скот и провожатых. Тот ласково косил глаза, говорил отменно льстиво:

— Зря посол торопится, не бывало, чтоб великий богдыхан отпускал гостей без подарков…

Спафарий отвечал сумрачно:

— Подарков не жду… Надобно до лютых морозов миновать степи.

Наместник склонил голову:

— Великий богдыхан в обиде на русского посла за его упрямство и неуступчивость. Ежели посол не дождется подарков, богдыханово слово убьет посла, беда настигнет повсюду…

Люди наместника доставляли посольству скверную еду, дров же для костров не давали. Спафарий и его люди, ожидая отъезда, томились в походных юртах, дрогли от мороза.

Ветры по степям бушевали, выли, взметая столбы песка и снега. Чаще и чаще нависали над землей мутные тучи, вместо хлопьев снега падал резучий ледяной дождь. И тогда люди посольства, закрывая лицо руками, убегали в юрты и страшились выходить из них. Перед черной далью степей, где завывали и бесновались вихри, посольство стояло как перед могилой. Оставшийся скот падал. Многие люди заболели. Спафарий сидел в дорожной юрте, кутался в долгополую шубу. Юрта дрожала, скрипели шесты, сдернув полог двери, врывался ветер, гасла лампада, и Николка Лопухов, долго добывал огонь, чтоб запалить фитиль.

Неделя прошла в муках и тревогах. Буря внезапно стихла; выйдя из юрт, русские не узнали окрестностей: выпал глубокий снег. Прошло еще три дня. По первоснежью прибыли богдыхановы люди.

В юрту посла пришли важные посланцы китайского властителя.

Спафарий и ближние люди посольства приняли богдыханова посланца с честью, зажгли свечи, усадили возле походного столика. Асканья-амбань глядел кичливо и важно. Откинув на грудь полу шелкового халата, вынул бамбуковую трубку с китайской резьбой и синими расцветками. Китайцы упали на колени, русские склонились. Асканья-амбань открыл футляр и развернул узкий листок прозрачной бумаги. Это была грамота богдыхана царю Руси и при ней синий листок — опись подарков.

Асканья-амбань опись вручил Спафарию.

— Щедрость великого богдыхана безмерна…

Иезуит-переводчик пересказал слова асканьи-амбаня.

Спафарий усмехнулся:

— Мудра пословица: «Не хвались рублем, пока не положил в карман»…

Иезуит-переводчик не сумел передать сказанного Спафарием.

Асканья-амбань подал переводчику грамоту богдыхана, повелительно махнул рукой. Переводчик читал громко на латинском языке:

— «Русский белый царь, владеющий неведомым концом земли, с древнейших времен, склонившись до земли, падая в покорности к ноге великого богдыхана, прислал ближнего сановника Ни-ко-ля, а с ним дань покорную, то похвально…»

Спафарий не стерпел поруганий, взметнул глазами, ответил грубо:

— Дани покорной не привозил, то ложь!.. Вручил подарки великого царя Руси, а Русь премного больше Серединного царства!..

Асканья-амбань взглянул на Спафария, сжал губы, скользнула по лицу лукавая усмешка; он глухо спросил переводчика:

— Отчего гневен русский посол?

Иезуит перевел слова Спафария. Асканья-амбань вскипел, стал грозить и браниться:

— Упрямого коня хозяин, скрутив веревкой, учит плетью!.. Надобно послу пасть на колени и принять богдыхановы подарки!..

— С таким позором принимает подарки побежденный!.. Русский же государь могуч и завсегда победитель; нас, его посла, он казнит за подлое унижение, — ответил Спафарий.

Асканья-амбань потребовал от Спафария вернуть роспись на подарки. Спафарий сказал:

— Обещанное, но не данное, подобно тени, пропадающей в полдень, оттого бесплодную роспись, врученную без подарков, своею рукой порву.

Асканья-амбань встал:

— Пусть ждет упрямый конь узды… Пусть посольство стоит, пока доеду до великого богдыхана и спрошу его…

Не прошло и трех дней, китайцы гнев сменили на милость, учтиво обходились с послом и его людьми. Посылали еду: рис, мясо, плоды, вино. К удивлению Спафария, китайские купцы привели много лошадей, верблюдов, быков, доставили телеги крытые и для поклажи.

Спафарий покупал присланное спешно, помня о советах Степки Мыльника.

Вскоре прибыл и асканья-амбань, с ним дядя богдыхана и два иезуита. Льстя и унижаясь, асканья-амбань велел принести в юрту посла богдыхановы подарки. Носильщики положили несколько желтых мешков. Асканья-амбань учтиво сказал: