Артефаки. Часть 3 (СИ)

— И это отличает глупого фанатика от настоящего профессионала, — опасно улыбнулся Эван. — Профессионал знает, что артефакты не создаются без жертв. Ослеплённый идеей артефактник не видит препятствий. Не думает. Не анализирует. Только подвергает опасности всех вокруг себя.

— Как же тогда создавать новые артефакты? Или вы предлагаете всю жизнь плести одни и те же знакомые плетения?

— Нет, мисс Шэдли, я предлагаю думать головой. И всем, кто считает себя новыми Богами, советую покинуть аудиторию.

— Артефакты задумывались, как помощь человечеству! — возмущённо воскликнула я.

— Они и помогают.

— И могут помогать ещё больше!

— Скорее всего. Сперва, правда, убьют сотню-другую подопытных. Особенно, если тестировать их сразу на людях.

Залепил мне словестную оплеуху на всю аудиторию.

Я разъярённо стиснула зубы.

— Великие вещи создаются людьми, которые не боятся идти вперёд.

— Великие провалы создаются ими же, — парировал Эван.

— Что ж, значит, артефактика учит засовывать голову в песок и ждать, пока какой-нибудь кудесник не придумает что-нибудь новое?

— Артефактика учит сдержанности. Кропотливости. Усидчивости. Арефактика учит совершать ошибки и исправлять их. Учит осторожности. Каждый, кто хоть раз создавал плетение, знает, как опасна бывает магия.

— И что же теперь, людям, у которых горят глаза, нельзя прикасаться к магии?

— У людей, чьи глаза горят, как правило, начинают гореть и руки.

Вторая словесная оплеуха.

На этот раз я пошатнулась вполне ощутимо.

— Ваши возражения закончились, мисс Шэдли? — хладнокровно уточнил Эван.

Я кивнула, чувствуя себя раненой птицей, и под заинтересованные взгляды студентов вернулась на место.

Эван продолжил объяснять, что значит «быть артефактником». Я слушала вполуха, тыкала ручкой в листы блокнота, но так ничего и не записала. Сканировала подозрительным взглядом новую версию своего руководителя.

Жёсткий и жестокий. Не терпящий возражений. Высеченный из стали. Похудевший, отрастивший темные волосы, прячущийся за непоколебимыми терминами и ледяными фразами.

— А у артефактника может быть мечта? — задала вопрос какая-то первокурсница с дальних рядов.

— Конечно, — слегка улыбнулся Эван. — У каждого может быть мечта.

— Но вы ведь говорили, что таких людей не должно быть в профессии.

— Я сказал вовсе не это, мисс. Никто не может запретить вам мечтать. И вряд ли это помешает вашей работе.

— Но тогда как насчёт ваших слов про людей с горящими глазами?

Эван устало вздохнул и помассировал виски.

— Слушайте, поясню кратко: вы станете артефаком, если будете думать горящей жопой, а не головой.

Кто-то прыснул.

— Простите, мистер Дэппер, но наша лекция уже закончилась, — решился сообщить незнакомый мне парень с первого ряда.

— Хорошо. На сегодня всё.

— А как же домашнее задание? — не понял этот же парень.

— Домашнего задания не будет. Это наша последняя лекция.

— Но ведь она первая.

— И последняя.

— Почему? — достаточно громко спросила я, глядя на него в упор.

— Я увольняюсь, — хлестко отозвался Эван, схватил чемоданчик и начал спускаться с кафедры.

— ХА-ХА-ХА НУ Я ЖЕ ГОВОРИЛ, — оглушил нас какой-то подозрительно знакомый голос с последнего ряда.

Глава 5

Глава 5

Хотела бы я продолжать любоваться ГАУ, ходить по коридорам, плавясь от удовольствия и дышать без возможности надышаться. Да только Эван смазал мне всю картину идеального первого учебного дня.

На негнущихся ногах я спустилась по лестнице и, потыкавшись из одного угла в другой, всё-таки нашла столовую. Подошла к ближайшему автомату и принялась усиленно тупить, выбирать какие-то позиции, тыкать в сенсорные кнопки, с возгласом отчаяния пыталась всё это оплатить. И только когда забрала автоматически выехавший поднос с заказом, вспомнила, что ведь взяла еду из дома.

За свободный столик плюхнулась так агрессивно, будто собиралась раздавить все стулья в ГАУ.

Хотелось побыть немного наедине с собой и подумать.

Но не тут-то было.

— Привет, бунтарка. — Рядом брякнулся парень, вместе с собой опрокинув на стол и свой поднос.

— Эм. — Я поспешно убрала руки, как будто их могло задеть этим ураганом.

— Я Джек, — представился незнакомец.

— Я Эрин. — Говорила максимально настороженно.

— Мы с тобой вместе были на тестовом, помнишь меня?

— Не особо.

Бум.

Соврала.

— Кхм, ты любитель ярких толстовок? — Я красноречиво посмотрела на его оранжевую одежду. — Тогда, наверное, помню.

— А ты любительница лезть на баррикады? — расхохотался он.

Я на всякий случай отодвинулась чуть дальше.

— Тут мои друзья, — весело продолжил он, — они присядут к нам, ты не против?

Моё мнение не имело веского значения: его друзья присели бы к нам, даже если бы я сказала «против».

Они расселились и загомонили:

— Это из-за тебя наш препод уволился?

— Ты хоть представляешь, кто он?

— А Джек говорит, что твоя фамилия Берлингер.

— А ты знаешь Юргеса, да?!

Я зачерпнула ложкой кашу и, давясь, сунула в рот.

На мне скрестилась пара десятков глаз.

— Так вы реально с Юргесом друзья?! — заговорщицки уточнил Джек, громче всех озвучив всеобщие мысли.

— Мэ-о-бу-мэм-ы, — пробухтела я с ложкой во рту.