Артефакт Козеруга (СИ)

— Помолчи, Севарнат, с тобой я поговорю позже, — перебила я его. — И нет у него раздвоения личности, может, раньше и было, но сейчас нет. Так как? Я хочу знать ответ на свой вопрос.

— И когда моя госпожа об этом догадалась? — промурлыкал тот, уткнувшись в мои волосы.

— Соян, — произнёс, предостерегающе Сев.

— Тогда, когда ты просил прощения, — ответила ему. — Но на бою убедилась в этом, ты, не дав договорить Лео, врезал ему. Соян же просто попытался перебить его, но не полез к нему с кулаками. И тогда я задумалась, а была ли когда-нибудь вторая личность, или ты играл всё это время хорошего, лишь бы твои друзья не нервничали, как например, Севарнат сейчас.

— Он не за меня нервничает, Лина, — усмехнулся Соян.

— Я поняла, но ты дал слово, что не причинишь мне вред, я склонна это проверить.

— При этом подвергнув себя опасности? — спросил удивлённо Сев. — А ну передай её мне, я не хочу, чтобы она была с тобою, пока ты в таком состоянии.

Соян зашипел и прижал меня к себе ещё сильнее.

— А ну прекратили оба, — сказала строго. — Я не кукла, а живой человек. Так что успокоились. Сев, я останусь там, где сейчас сижу, а ты, Соян, если не хочешь меня задушить, то будь добр ослабь хватку. Я уже сказала, с тобой, Севарнат, я поговорю позже, а сейчас я жду ответа от Сояна.

— Изначально его звали Камберб Фрим Соян-младший, все звали его Фрими, а меня зовут Соян. Он был хорошим малым, жил с прекрасными и любящими родителями. Да и жизнь полностью была прекрасной и радужной. До того момента, пока его отца не обвинили в предательстве родины и его родителей не убили на его глазах, а он стоял и смотрел на это, и ничего не мог сделать, совершенно ничем не мог им помочь. Вот тогда-то появился я, нас стало двое. Я появлялся изредка, только когда ему была нужна моя помощь. Например, когда в приюте одна толстая воспитательница любила развлекаться с мальчиками, конечно же, первый раз бедному Фрими пришлось вытерпеть всё, что она с ним проделывала. А потом появился я, и уже пришлось воспитательнице терпеть всё, что с ней проделывал я. Понимаешь, мы, хотейны, очень ранимые существа, это я про психику, — кивнув, что понимаю его, и он продолжил. — Вот когда эта психика нарушается, то появляется второе я… например, вот Сев, когда чувствует опасность, может поменять ипостась, только они остаются собой в душе, а у нас сознание раздваивается и получается, что пока один спит, другой бодрствует. Так вот меня тогда, конечно же, не поймали, ведь многие ребята подтвердили, что я спал в своей постели, да и как двенадцатилетний ребёнок мог такое совершить? Никак, и тогда от нас отстали, так произошло моё первое убийство, — произнёс он, ожидая от меня истерики, но, не дождавшись, продолжил. — После того как дети вырастают, и они больше не могут находиться в детдоме, их отправляют в свободное плаванье, точнее просто вышвыривают из приюта. И ни для кого не секрет, что большинство подростков просто умирают от голода или холода под какой-нибудь подворотней. Мы же были умнее, мы пошли к тем, кто заправляет всем преступным миром, точнее я. Там меня научили быть незаметным, воровать, убивать и все остальные навыки, которые могли пригодиться для выживания в теневом мире. Всех подробностей рассказывать не буду, но в один из дней я попался, точнее Фрими, но не суть, нас сделали рабами. Первая хозяйка была садисткой ещё той, вот Фриму и доставалось по первое число, но через некоторое время, когда я разобрался в плетении запрета на нашем теле, уже вышел я, и уже я оторвался на хозяйке, и опять никаких свидетелей. Никто же не может поверить, что собственный раб мог убить хозяйку. Это же уму непостижимо…

— То есть, как ты взломал запрет на тело, не поняла? Ты теперь не раб? — спросила, удивлённо посмотрев на него. — Тогда почему ещё тут и со мной? И почему участвовал в розыгрыше? А почему другим так же не поступить?