Артефакт с темным прошлым [Сборник]

– Нет! – Лев отрицательно качнул головой. – Вы можете на полчаса – не более! – остановить работу и всех людей собрать сюда? Всего на полчаса!

Взглянув на свои часы, Четырехин согласно кивнул – рабочий день, по сути, уже на финише. Чего ж не собрать-то? Пока он ходил, оповещал своих работяг, Лев достал из кармана складной ножик и, подойдя к старой сосне, срезал с нее кусок сухой коры. Взяв у Кости чистый лист бумаги, Лев аккуратно порезал кору на квадратики и, сделав из бумаги кулек, ссыпал их туда.

– Лева, а это-то зачем? – недоумевающе поинтересовался Стас.

– Надо! – лаконично, в тональности киношного Васи Алибабаевича, ответил Лев, безмятежно чему-то улыбаясь.

К этому времени техника затихла и лишь выбрасывала на холостом ходу из выхлопных труб синеватые кольца дыма. Работники карьера, выстроившись перед вагончиком, с интересом рассматривали прибывших, вполголоса комментируя их появление.

Выйдя перед собравшимися, Гуров, все с той же безмятежной улыбкой, без каких-либо эмоций в голосе, представился и с ходу поинтересовался:

– …Все помнят, что несколько дней назад в лагере палеонтологов был убит сторож и похищена ценная находка?

– Да, помним! Было дело! Было! – на разные голоса ответили трудяги.

– А вы не припомните, кто тем вечером отлучался с рабочего места и куда-то убегал?

– Это вы хотите сказать, что кто-то из наших «отличился»?! – с некоторым даже возмущением спросил бульдозерист Малько.

Загомонили и остальные. Один лишь шаман-экскаваторщик Алаялов невозмутимо дымил своей медной трубочкой, флегматично посматривая на оперов.

– Спокойствие! Полное спокойствие! – Лев изобразил рукой упреждающий жест. – Сейчас, с вашего позволения, мы проведем небольшой психологический эксперимент. Пожалуйста, возьмите из этого кулька по кусочку сосновой коры. Что с ней делать? По моей команде вы начнете ее жевать. Просто жевать. Не проглатывая и не выплевывая. Всем все ясно? Приготовились, начали!

Переглядываясь и посмеиваясь, мужики, хоть и нехотя, но все же приступили к пережевыванию коры. Прошло около минуты. Неожиданно Гуров скомандовал:

– Себе в ладонь кору выплюнули! Быстро!

Теперь работяги стояли, показывая измельченную зубами буроватую массу. Пройдя вдоль шеренги испытуемых, Лев внимательно осмотрел содержимое ладони каждого. Дойдя до конца, он неожиданно вернулся к третьему слева и, еще раз взглянув на его руку, спокойно объявил:

– Вот и убийца! Ваша фамилия, имя, отчество! – жестко потребовал он.

Его слова, можно сказать, вызвали настоящий шок у всех без исключения «карьеристов». Лица у многих вытянулись, начались недоуменные перешептывания. Лишь все тот же Алаялов являл собой саму невозмутимость.

– Ш-шпилюник Ев-вгений Ма-маркович… – даже не сказал, а, заикаясь, проблеял тот.

Так длилось несколько мгновений, после чего, словно вдруг опомнившись, Шпилюник истошно заорал:

– Это не я! Это не я! Я никого не убивал!!!

– Лев Иванович, – Четырехин тронул Гурова за рукав. – По-моему, вы ошибаетесь! Сколько он здесь работает, с его стороны ни одного косяка не было. По-моему, он здесь самый тихий и безобидный. Такой, как говорят, мухи не обидит. Не могу поверить, что именно он убил человека.

– Лев Иванович! – Малько хлопнул себя своими ручищами по бокам. – Да когда бы это он мог кого-то убить, если он тут весь тот день был у нас на глазах!

– Прямо минута в минуту? – Лев испытующе взглянул на бульдозериста.

– Гм… Ну как – минута в минуту? – Малько, смеясь, покрутил головой. – До убийства ли ему было, если у него весь тот день с утра понос был такой, что хоть к лекарям с дизентерией отправляй? Он из кустов по полчаса не вылазил. Чуть чего – по-о-мчался в кусты, на ходу штаны расстегивая… Все углы тут обос… гм-гм! Ну, обделал.

– Понос?! – Крячко выразительно взглянул на бульдозериста. – Отличный повод, чтобы обеспечить себе алиби. А устроить его не так уж и сложно. Это старый зековский способ. Для этого нужно съесть кусочек хозяйственного мыла. А полчаса хватит с запасом, чтобы добежать до лагеря палеонтологов, что-то там сделать и вернуться назад.

Все тут же притихли. Замолчал и Шпилюник.

– Руки! – скомандовал Гуров.

Подозреваемый, не глядя, подставил кисти рук. На его запястьях тут же защелкнулись браслеты наручников. Их щелчок, как видно, стал для Шпилюника чем-то наподобие грома небесного. Он отчаянно взвыл и, присев, обхватил голову руками.

– Я не хотел его убивать! Я не хотел! – неожиданно завопил он. – Я его просил отпустить меня, ведь я же ничего не смог взять. А он… А он только смеялся надо мной…

Оскалясь и воя по-звериному, Шпилюник скованными кулаками размазывал слезы по лицу. Четырехин, Малько и все прочие ошарашенно замерли, глядя на него. Но это было еще не все. Как видно, судьба приготовила такой «сюрприз», о котором не мог подозревать ни один из находившихся там.

Неожиданно пэпээсник Костя шагнул к Шпилюнику и, взяв его за макушку, поднял лицо задержанного вверх. Пару мгновений он вглядывался, после чего удивленно присвистнул:

– Валера! А ну-ка, глянь, что это за птица попалась. Не узнаешь?