Артефактор из Миссури (СИ)

— Джон! Принеси простыню со двора! — Громкий звук как сквозь вату проник в сознание, и я попробовал приоткрыть глаза, пытаясь осознать — кто я и где. Постепенно последние события, закончившиеся большим взрывом, всплыли на поверхность мой памяти, а глаза с удивлением разглядели сквозь проясняющийся туман женщину со светлыми волосами отдававшими легкой медью, красиво обрамлявшие миловидное лицо и плечи крупными локонами.

— Давай, милый… Держись за мою шею. Я тебе белье поменяю… — Я с удивлением посмотрел на свои детские руки, поразившие своей худобой, и скривился от боли пронзившей черепную коробку раскаленной иглой. Кажется, я все-же спасся! Но не до конца…

Пока женщина меняла подо мной простыню я сосредоточился на ощущениях своего тела с огорчением обнаружив, что нижняя часть не ощущается совсем, а в голове поселился «дятел» время от времени принимавшийся долбить мой мозг, пытаясь добраться до скрытых в нем вкусняшек. Как же больно! Я сдержал стон и попытался нащупать огонек магического дара, который должен был располагаться в солнечном сплетении. Ни-че-го! «Ничего» — это значит, что я ничего не смог разглядеть. Есть там что-нибудь или нет — тьма кромешная. Внутреннее зрение помогавшее в моем мире оперировать магической энергией отказалось включаться, отозвавшись непрерывной головной болью, застучавшей молоточками по обнаженным нейронам.

— А теперь давай поедим. Ну, Мэт… Открывай рот! Надо кушать. Доктор сказал, что кушать надо обязательно. Во-от… молодец!

Я проглотил порцию почти жидкой каши со вкусом молока и топленого масла, оглядывая пространство перед собой и пытаясь через боль привести мысли в порядок. То — что я все-же перенесся это радовало. Не радовало, что мое тело не перенеслось вместе с духом, который нашел не самый здоровый экземпляр в этом далеком мире. Но скорей всего именно в такое тело бывшее на грани кромки миров и может вселится чужая сущность вытеснив сознание хозяина уставшего цепляться за свою жизнь. Я прогнал удачно сохранившиеся после блуждания моего духа среди бесконечности звезд массивы знаний прошлой жизни и, удовлетворенный их малой потерей, прокрутил куцые воспоминания аборигена одарившие меня знанием языка на котором говорила моя биологическая мать и пониманием причины своего недомогания. Опухоль в голове этого тела потихоньку пожирает здоровые клетки, попутно лишая в этом болезненном процессе связи и управление с частями тела. Пока я еще мог двигаться и ощущать верхней половиной тела, но если ничего не делать, то в течении полугода окончательно превращусь в полный «овощ».

Еще остатки прежнего сознания оставили информацию, что меня зовут Мэтью, я второй по возрасту сын женщины и мужчины занимавшихся возделыванием полей и младше меня было еще пятеро детей, последнему из которых не стукнуло и года. Старший брат Джон, сестры Мэри, Сьюзи, Милли и два братишки — Тони и Пит. Вроде лет мне почти тринадцать, но болезнь остановила развитие тела, которое выглядело лет на десять и могло похвастаться ярко выраженным скелетом под тонким слоем сохранившихся мышц и кожи. Я шмыгнул носом ощутив не очень приятный запах больного тела, одновременно слушая неторопливый говор мамы вытиравшей мой подбородок и анализируя то что увидели мои глаза. Облик аборигенки и одежда на вид были вполне обычные и можно было бы принять мое перемещение всего лишь в пределах своей родной планеты, если бы не остальные детали и ни на что не похожий язык. Крой платья, безукоризненно ровные строчки швов на одеяле под рукой, корешки книг на открытой полке рядом со шкафом у стены напротив. Книги в семье крестьян? А окна? Прозрачные пластины довольно большого размера ввели меня в ступор, так как подобной прозрачности и размеров стекла в моем мире делать пока не научились. На потолке висел светильник, к которому вели манопроводы. Значит — магия все-же есть… Я закрыл глаза удовлетворенный сделанным выводом. А раз есть мана — то должны быть и лекари. Похоже у моей семьи просто нет денег на них. Придется видимо излечиваться своими силами. Сейчас посплю, наберусь силенок и посмотрю, что мне оставили высшие силы, чтобы я смог выкарабкаться из этой ситуации. Не должны же они оставить меня без единого шанса выжить! Иначе нечего было и затевать весь этот эпический бросок через половину вселенной…

Сон погрузил меня во тьму без всякого намека на видения, давая телу немного больше энергии от съеденной пищи в попытке остановить разъедающую мозг опухоль. Женщина с болью во взгляде посмотрела на бледное лицо сына, смахнула набежавшую слезу и вышла из комнаты, чтобы заняться хозяйственными делами, которых у многодетной фермерской семьи было делать — не переделать.

Проснулся от того, что мой нос кто-то трогал, приговаривая детским голоском.

— Мэт, а Мэт… Ты не спишь? — Пятилетняя кроха улыбнулась, увидев мои открывшиеся глаза и тряхнув белыми кудряшками сделала круглые глаза. — А наша кошка котят родила! Ма-аленькие… Хочешь одного тебе принесу?