Гнома звали Соренон из дома Ущелья Северного хребта, раньше он был одним из старших мастеров огня дома, так называли магов - кузнецов в поселениях гномов, но после особо неудачного эксперимента, с тяжёлыми последствиями для дома, его лишили магических возможностей и выгнали из дома. За ним в изгнание последовали и вся его семья, не оставив его одного. Жену Фиону, вместе с тремя дочерьми, глава дома пытался оставить в доме, ведь она была его дочерью, но куда там. Она разругалась со всеми родственниками и ушла за мужем. Не бросили своего наставника и трое подмастерьев из двадцати четырёх его учеников: Ленон, Гронон, Сторон, посчитав его наказание совсем несправедливым. Они конечно пока не были мастерами огня, но работать с металлами и камнем умели и помочь устроиться в новой жизни своему наставнику вполне могли. Со всех изгнанных, маги дома взяли клятву о запрете распространения сведений о доме.
Старший орк Фор из стана Лисицы был раньше сотником орчьего стана. После крупного поражения стана во внутренних разборках, тот вынужден был уйти со своих земель, бросив почти все своё нажитое добро. Стану с трудом удалось устроиться на границе империи Мартов, в заброшенных землях. Жить там было очень трудно, но других свободных мест просто не было, а возвращаться в степи орков им было нельзя. Воинам стана пришлось наниматься в охрану караванов и в наёмники, в войсках в империи Мартов и потом пересылать посыльными заработанные деньги своим родственникам, чтобы хоть как-то обеспечить их выживание. Неудачный поход в охране каравана и привёл Фора и оставшихся членов его отряда в рабские ряды, в самом дальнем конце империи от заброшенных земель. Караванщики что-то не поделили между собой и устроили серьёзную драку с применением оружия. Подоспевшие стражники прекратили бойню и виноватым оказался именно их караванщик. Он то откупился, а за орков платить было некому.
На самом деле, заброшенные земли, где устроился орчий стан, были весьма крупным куском земли. Когда-то раньше, очень давно, там существовало несколько независимых и очень богатых княжеств. Что они там не поделили, уже доподлинно не известно, но война там разразилась совсем неслабая. Кто и какие заклинания применял тоже неизвестно, однако грохнуло очень внушительно. В один миг мир изменился. Все живое начало мутировать. Мыслящие погибли сразу, а остальные животные и растения превратились во что-то другое, но однозначно опасное для человека. С момента изменения прошли тысячелетия, но это не упростило жизнь на этих землях. Туда изредка заходили поисковые отряды, для добычи очень дорогих компонентов к магическим зельям, но как правило, возвращались единицы. Не помогало ни хорошее вооружение, ни магическая поддержка, ни значительные суммы денег, которые платили маги за сырьё с тех территорий. Магия там искажалась и действовала неправильно, да и на местную живность и хищную растительность зачастую вообще не действовала.
Стану орков очень крупно повезло. Одним из выживших из такого отряда, оказался воин стана. Он показал обнаруженное тем отрядом безопасное место, где сохранилась относительно безвредная для жизни разумных среда обитания. Это оказался остров посредине раздвоенного русла реки, далеко в глубине заброшенных земель. Орчий стан смог туда добраться по реке на лодках и плотах, купленных на последние деньги. Площадь речного острова была совсем небольшой, но хоть как-то обеспечивала пропитание стана и его защиту и к тому же, с него и до него можно было добираться водой за пределы заброшенных земель. Что и делали воины, зарабатывающие деньги для стана, на которые закупалось все остальное необходимое для жизни орков. Попытки исследования территорий за пределами острова, привели к значительным потерям среди воинов и шаманов стана, поэтому их сразу прекратили и стали довольствоваться только территорией острова. Поскольку разводить животных и в основном лошадей орки не имели возможность, то и отряды зарабатывали совсем немного. Кому нужны простые воины. Приходилось наниматься в основном в охрану, а там много не заработаешь. Увидев в конюшне Лекса прекрасных лошадей, орки очень обрадовались. Они знали в этом толк и любили с ними возиться. Работа уже им пришлась по душе.