Артековский закал

Мы провели его до сельсовета, с нами шло несколько девушек из эстонской группы — с ними Катков прибыл в Артек.

— Смотри, а не признавался, что дружил с девушками! — пошутил Юра.

Володя слегка покраснел и оглянулся: ему было приятно, что с ним идёт столько артековцев. Простились тепло, он долго помахивал рукой с отдаляющейся от села подводы.

В первой декаде декабря пришла очередь и за нами.

— Не могли обождать уж до нового года! — полушутя ворчал Юра.

Повестки вручили сразу четверым: Бениусу, Натану, Мише и мне. Призывалась большая группа сельской молодёжи, в их числе и мои одноклассники: Вася Нееш-Папа, Толя Леньшин, Лёня Мотовилов. Провожать нас вышли почти все артековцы. Несмотря на раннее утро и прожигающий до костей мороз, все пришли пожать нам руки и сказать на прощание добрые слова напутствия. Возле сельского совета нас ожидала вереница саней. Нас построили, сделали перекличку, лишь потом разрешили подойти близким и знакомым.

— Что же, братцы-новобранцы, — в добрый час! — первым подошёл Дорохин. — Ожидайте вскорости и меня, может, и встретимся!

Мы не сразу поняли слова вожатого.

— Что же здесь непонятного? — улыбнулся он. — На моё пятое заявление военкому получен положительный ответ. Вопрос только в том, когда меня возьмут.

Подошёл Муля:

— Письма будешь писать?

— Обязательно, Муля, напишу. А отвечать будете?

— Ну, что за вопрос? Конечно! А о чём писать? — и он подмигнул в сторону девушек. — Напишем, обязательно напишем! А вы служите отлично, заканчивайте побыстрее войну, чтобы нам и рук не марать!

— Будем стараться!

Перебрасывались малозначащими фразами, а голову сверлила мысль: «Неужели вот так просто сейчас расстанемся и я их больше не увижу?»

— Счастливого пути, счастливой службы, ребята! Возвращайтесь домой с победой!

Простились с девушками и побежали догонять свои сани. Почему-то не хотелось верить, что простился с артековцами навсегда. Долго смотрел на их притихший отряд, помахивал им рукой, дорога свернула влево, и всё исчезло, — только знакомые силуэты гор ещё долго виднелись позади да звуки долетавшей издали песни:

«Ой, куда ты, паренёк, ой куда ты!..»

— Удастся ли ещё нам встретиться вновь когда-нибудь? — нарушил молчание Натан.

— Вряд ли, — неуверенно ответил Миша, — ведь война ещё не закончилась.

Действительно, время было такое, что своё место мы видели в общем военном строю защитников Родины, а этот удел — не из лёгких.

…Декабрьский день короткий. К Бийску мы подъехали в сумерках. На ночлег остановились на перевалочной базе курорта Белокурихи. Здесь мы останавливались, когда приехали в Алтайский край. А теперь здесь жили наши посланцы в ремесленное училище. На ужин собрались все единой семьёй. Нас окружили друзья, каждому хотелось придвинуться поближе к будущим солдатам, на свидание с которыми отпущена только одна ночь.

— Ужинаем в нашей комнате! — тоном, не допускающим возражений, подал инициативу Володя Николаев — «вейке Волоць», — как звали его эстонцы.

Чтобы разместиться всем, сели прямо на пол, подстелив газеты. Из своих вещевых мешков мы достали артековские продукты, а Ваня заводчиков угощал нас своим пайком.

— Не жирно вас кормят! — оценивающим тоном заметил Беня.

— Государственный паёк, надеемся, когда-нибудь будет лучше! — скороговоркой ответил вечно неунывающий Игорь Сталевский.

Нас наперебой расспрашивали о лагерных новостях, а мы интересовались их учёбой.

— Завтра пойдёте, посмотрите наши цеха! — пригласили ремесленники. Утром мы успели посетить их учебные мастерские со станками, моторами. А потом ребята провожали нас на сборный пункт. Ваня Заводчиков подарил на память меховые рукавицы и самодельный нож с наборной рукояткой.

Призывников разделили по вагонам. Мы с Натаном остались вдвоём, не успев проститься с Мишей и Беней. Расстались, как потом оказалось, навсегда. До поздней ночи грузились в теплушки на запасной ветке. Вскоре эшелон тронулся на север, направляясь на транссибирскую магистраль. Куда направится эшелон дальше — повернёт вправо или налево?..

ФРОНТ

Лишь тот достоин жизни и свободы,

Кто каждый день идёт за них на бой.

Гёте.

Наш эшелон повернул на восток. Несколько дней по обе стороны полотна тянулась тайга. Остались позади Красноярск, Канск, Черемхово, поезд остановился на небольшой станции с чужеземным названием — Мальта — возле города Усолье, недалеко от Иркутска.