Артём

Таким тебя, Артем, и запомнили мужественные и честные солдаты бесчестной войны. Ты с ними делил и радость побед и горечь утрат. Ты был Солдатом среди солдат. Вот теперь стоят они - твои боевые друзья, опаленные войной, и молча пьют традиционную третью чарку за тех, кто не вернулся с этой и Богом и людьми проклятой войны, за тебя, покинувшего журавлиный клин в высокой синеве бездонного неба.

Артем! На войне люди быстро зреют. Ты ушел с этой войны возмужалым, настоящим, зрелым журналистом. Ты унес в себе мужество Рыцаря и убежденность Гражданина. И в новых условиях, в теперешний период, ты уже не смог молчать, трусливо выжидать, обходить стороной боль и страдание людей, ложь, в которой погрязло наше общество. Ты бросился в самое пекло, совершенно не думая об опасности. Жизненное кредо: "Говорить только правду" - оказалось выше инстинкта самосохранения. Ты боролся за правду с верой в торжество добра и справедливости. Ты мог каждому, спокойно и прямо глядя в глаза, сказать: "ЧЕСТЬ ИМЕЮ!"

Тебя любили и любят не столько за то, что был великолепным журналистом, тружеником в жизни, а за то, что в тебе в единый болевой комок срослись святые понятия "СОВЕСТЬ" и "ДОЛГ". Слово стало оружием в борьбе за честь и достоинство людей, поэтому люди нуждались в тебе, в каждой твоей публикации, выступлении. Но твое время не прошло и никогда не пройдет. Не пройдет потому, что борьба добра и зла, правды и лжи - извечные спутники самой жизни. Ты будешь вечно жив, неся людям надежду, веру и любовь, которые стали смыслом твоей короткой, но яркой жизни. Уверен: начатое тобой продолжится твоими товарищами с тем же упорством и мужеством. Смысл твоей жизни станет смыслом и их жизни. И настанет день, когда мы встретимся у трех журавлей и, по-юношески радуясь, весело и дерзко произнесем: "А все же земля вертится!"

От нашего веселого крика миллионы тех, кто шел за тобой в скорбном молчании, кто вспомнил тебя в эти трагические дни, поднимут головы и увидят в синеве неба журавлиный клин, в котором не будет пустого места. И эти миллионы с облегчением и радостью выдохнут: "АРТЕМ-ТО ЖИВ!"

Ада ПЕТРОВА

"Я по-прежнему жду его телефонного звонка"

...Он впервые приехал в Кабул в 1986 году, когда кончался месяц саратан - месяц цветения роз, и начинался месяц асад - месяц льва. Афганистан жил в 1364 году по солнечному календарю.

- Смотри, какого красавца я тебе привез, - сказал муж, - представляя мне Артема Боровика, которого он встречал в аэропорту.

Почти мальчик. Почти сын. Мы долго стояли, здороваясь, рука в руке, разглядывая друг друга. И сразу из его чуть насмешливых, с хитрецой глаз стала перетекать симпатия, когда легко и просто, когда не испытываешь неловкости, будто знали друг друга уже много лет, ещё в другой жизни. Едва переступив порог дома, не выпуская моей руки из своей и с любопытством оглядывая комнату, мгновенно заметил в оконном стекле круглое отверстие, опушенное ресницами трещинок:

- А это что?

- А это дырка от пули, пущенная неизвестно кем и неизвестно откуда. Слава богу, когда нас не было дома. Мы живем в городе, окруженные со всех четырех сторон домами, стоящими почти вплотную к нашему. И принадлежат они далеко не нашим друзьям, а тем кого сегодня принято называть душманами, то есть врагами. Они к советским не испытывают нежности. Скоро вы это сами поймете. Ну а теперь быстро в душ с дороги и за стол - будем трапезничать.

Поднимаясь на второй этаж, Артем чуть не запнулся за черного как смоль кота, который сидел у лестницы. Он протянул руку, чтобы погладить его и самому помяукать, но тот тут же выпустил когти и угрожающе зашипел.

Это приблудный котенок, выросший на хороших харчах в котищу жирного. Он в основном приходит к нам столоваться. Здесь животных не любят и не кормят их. Зовут его Духик. Мы приняли его за кота, а он через год родил, но все равно остался Духиком, как понимаете, от слова "душман". Беседовать с ним напрасный труд, у него неприязнь в генах, он не понимает ни по-русски, ни на фарси. Только "быш-быш" вместо нашего "кис-кис".

Потом были долгие часы застолья по-русски - с водкой, с пирогами, с пельменями, люля-кебабами и всякими прочими вкусностями, в приготовлении которых наши женщины поднаторели, выпекая иногда даже хлеб: от греха. После обеда, перешедшего в ужин, чаепитие на чамане, среди благоухающих роз... и вопросы, вопросы... Артем, как ребенок у Тэффи: а это цто? А это цто?

На Востоке темнеет рано. Как-то вдруг... Небо в Афганистане совсем другое. Высокое, бездонное. Почти черное и ясное. И всегда яркая луна - от крошечного серповидного месяца до огромного оранжевого апельсина. А звезды такого чистого сияния и такие зовущие. Как в "Маленьком принце" Экзюпери. Можно смотреть в него часами. И Артем долго смотрел в небо, думая о своем.

- Ищете свою путеводную звезду? Если найдете, она всегда будет светить вам и оберегать от беды.