Артемида

После чего я пешком дошла обратно до Конрада и закрылась в отсеке, прилегающем к шлюзу. Теперь оставалось только надеяться, что никто случайно не зайдет в отсек, иначе мне предстояли бы весьма неприятные объяснения.

Сперва я заклеила изолентой все надписи и отметки на моем скафандре: серийный номер, номер лицензии, большую нашивку «Д. Башара» на груди… и тому подобное. Потом я включила Бикки, который немедленно навострил ушки.

По моей команде Бикки спустился с купола Конрада до шлюза и повернул рукоятку, чтобы открыть внешний люк. Потом он спрыгнул вниз, протиснулся в люк и закрыл его за собой. Он еще раз повернул рукоятку двери, загерметизировал ее и направился к внутреннему люку.

Через небольшой круглый иллюминатор во внутренней двери шлюза я наблюдала, как мой маленький помощник поворачивает краны ручного управления, чтобы заполнить шлюз воздухом. Раздалось шипение, и давление воздуха в шлюзе сравнялось с городским. Бикки ухватился за рукоять внутреннего люка и открыл его.

Я вошла в шлюз и одобрительно похлопала БИК по спинке:

– Молодец, малыш, отличная работа.

Поставив робота в режим ожидания, я убрала его вместе с пультом в шкафчик в предшлюзовом отсеке.

Отлично, теперь у меня был готовый к использованию шлюз, а панель управления понятия об этом не имела. Я показала ей фигу, просто чтобы продемонстрировать, кто здесь в данный момент главный, но она никак не отреагировала.

Я надела скафандр. Само собой, я засекла время – все РБП-мастера это делают. Получилось одиннадцать минут. Черт, как Бобу удается сделать это за три? Просто виртуоз какой-то.

Я включила все системы жизнеобеспечения скафандра: все работало, как положено. Лучшим способом убедиться, что протечек нет, был тест на давление: я подняла давление внутри скафандра выше нормы и посмотрела на показания приборов. Никаких проблем.

Я вышла в воздушный шлюз, задраила внутренний люк и запустила рабочий цикл шлюза. Как только воздух из камеры был откачан, я открыла внешнюю дверь.

Доброе утро, Луна!

Сам по себе одиночный выход на поверхность не представляет опасности. Специалисты РБП постоянно это проделывают. Но я-то вышла наружу тайком. Никто не знал, где я нахожусь. Если у меня возникли бы какие-то проблемы, никто не кинулся бы меня искать. Мой весьма симпатичный труп так и лежал бы на лунной равнине, пока кто-нибудь не наткнулся бы на него.

Я убедилась, что микрофон выключен, но оставила включенным прием на общем канале РБП. Если кто-то собирался выходить наружу, мне надо было об этом знать.

Запаса кислорода в двух баллонах должно было хватить на 16 часов. Но я прихватила еще шесть баллонов, каждый на восемь часов. Я надеялась, что это куда больше, чем мне понадобится, но с безопасностью лучше перебрать, чем наоборот.

Хотя… если подумать, слово «безопасность» плохо подходило к моему плану прокатиться на движущемся комбайне с включенным ацетиленовым резаком в руках… ну вы поняли, что я имею в виду.

Индикаторы системы удаления углекислого газа горели зеленым светом, что меня порадовало – мне не хотелось бы умереть здесь. В прошлом астронавтам приходилось пользоваться одноразовыми фильтрами для забора СО₂, но современные скафандры отсеивают молекулы СО₂ с помощью сочетания сложной системы мембран и наружного вакуума. Я незнакома с системой детально, но она работает, пока скафандр находится в рабочем режиме.

Я еще раз проверила показания приборов и убедилась, что все данные находятся в пределах безопасной нормы. Не стоит надеяться на различные сигнализации, встроенные в скафандр. Несмотря на то что они хорошо продуманы, это уже последний рубеж. Безопасность начинается с оператора скафандра.

Я сделала глубокий вдох, вскинула сумку на плечо и отправилась в путь.

Сперва мне пришлось обойти вокруг города: воздушный шлюз Конрада находится на севере, а «Алюминий Санчез» – с южной стороны. Прогулка заняла не меньше двадцати минут.

Потом мне понадобилось два часа, чтобы добраться до реактора плавильни, находившегося в километре от города. Нелегко было наблюдать, как город постепенно исчезает из вида. А ну-ка, помашите ручкой единственному месту на этом куске камня, где может выжить человек.

Наконец я добралась до основания того, что мы называем «Вал».

Когда город еще только проектировали, кто-то задался вопросом, что случится, если реактор вдруг взорвется? Он же всего в километре от города. Нехорошо получится, не так ли? Кучка ботанов сделала умные лица и принялась обдумывать задачу. После чего один из них заявил:

– А почему бы нам не поставить на пути взрыва большую кучу земли?

Его повысили в должности и устроили в его честь парад.

Я немного приукрашиваю детали, но вы поняли, в чем дело. Вал защищает город на тот случай, если реактор вдруг взорвется. Хотя сами купола, скорее всего, прекрасно бы справились с этим. Как всегда, идея в том, чтобы перестраховаться. Хотя, что интересно, от радиации нам защита не нужна, даже если реактор расплавится. Оболочки куполов просто чертовски хорошо прикрывают от радиации.