Артемка

- Странно! - сказала Леночка. - Вот и она не пишет, хоть и обещала. Ни он, ни она. Да хорошо ли они знают ваш адрес?

- Ка… какой адрес? - с внезапной тревогой спросил Артемка, поднимаясь со скамьи.

- Ну, адрес, который на конвертах пишут. Улицу, номер дома, фамилию.

- Улицу?..

Побледнев, Артемка смотрел на Леночку. Вдруг губы его задрожали. Он опустился на скамью, упал головой на руки и заплакал.

Только теперь, впервые в жизни, дошло до его сознания, что никакого адреса у него не было. В самом деле, жил он не по улице, а на базаре, среди беспорядочного нагромождения лавок и лотков. Дом? Но дома не было, была будка. Что касается номера, то Артемка отроду не помнил, чтобы на этой будке висело что-нибудь, кроме вывески с изображением сапога. И что всего ужаснее - ни Пепс, ни Ляся никогда не спрашивали у него фамилию.

Выпытав наконец, в чем дело, Леночка и сама огорчилась. Сначала она не могла даже найти слов для утешения, но потом сказала:

- Может быть, еще не все потеряно. Не отчаивайтесь. Надо справиться на почте. Нам вот тоже письмо долго не приходило. А потом что же оказалось? Оно лежало на почте. Адрес был неправильный.

Почта помещалась далеко, в самом центре, да и опасно было выходить. Но Артемка тотчас же вскочил со скамьи.

Оставив на столе тетрадь и книжки, с невысохшими полосками размазанных слез на щеках, он бегом бросился со двора.

Почта была уже закрыта. Артемка принялся стучать в дверь. Сторож прогнал его.

Артемка ушел в будку и всю ночь ворочался на своей скамейке, а утром, чуть свет, опять явился. В ожидании, пока открыли дверь, он измучился.

Почтовые чиновники сидели за решетками, как звери в клетках, и к какому окну подойти, Артемка не знал. Выбрав наконец старичка, по виду самого доброго, Артемка спросил:

- Дедушка, мне письмеца нету?

Старичок записывал что-то в толстую конторскую книгу и не ответил.

Артемка подождал и опять повторил вопрос.

- Пишут, - сказал старичок, не отрывая глаз от книги.

Артемка вздохнул и пошел к другому окошку. Там сидел чиновник помоложе, но с такой страшной бородавкой под носом, что Артемка решил лучше его не трогать. В третьем окне ему тоже сказали, что пишут, а в четвертом ничего не сказали.

Увидев на двери эмалированную дощечку с надписью: «Начальник почтовой конторы», Артемка в отчаянии нажал ручку и оказался в кабинете.

За столом сидел человек в форме и поверх очков смотрел на вошедшего.

- Дяденька, - попросил Артемка, - ну хоть бы вы помогли. Прямо хоть помирай!

- Короче, - сказал начальник.

- Письма я жду. Целый год уже.

- Так что же ты хочешь? Чтобы я тебе его написал?

- Да нет, дяденька! Я говорю, номера на моей будке нету, вот в чем запятая.

- Как это номера нет? - заинтересовался начальник. - Так и живешь без номера?

- Так и живу.

И Артемка рассказал про свою беду.

- Да, - согласился начальник, - без номера жить невозможно.

Он вызвал чиновника с бородавкой и приказал ему разобраться в Артемкином деле.

Чиновник оказался не сердитым. Он подвел Артемку к длинному, под проволочной сеткой ящику, висевшему на стене, и долго перебирал пожелтевшие уже письма и открытки. Потом сказал:

- Нету. Никаким Артемкой и не пахнет. Ты приди часа в три, когда почтальоны вернутся.

В три часа чиновник послал сторожа за каким-то Первухиным. Первухин долго не приходил, а когда пришел, то оказался тем самым старичком, которого Артемка не раз видел на базаре с палкой в руке и кожаной сумкой на боку.

- Вот, - сказал чиновник, - из твоего участка. Артемкой зовут. Целый год ждет письма. Вспомни-ка.

- «Вспомни-ка»! - усмехнулся почтальон. - Разве за год все упомнишь? А номер какой?

Артемка рассказал все сначала.

- Теперь вспомнил, - сказал спокойно старик. - Было два письма без фамилии и номера. Одно в Москву вернули, другое - в Астрахань.

У Артемки что-то в груди стукнуло и занемели ноги.

- Что ты? - спросил старик. - Губы как посинели! Ясно, вернули, чего же им тут лежать! И третье б вернули, кабы не ваш базарный сторож. Один он только и догадался, что тебе оно написано. Уж больно адрес смешной. Получил?

- Нет, - прошептал Артемка, еще больше бледнея. - Дедушка, родненький, где ж оно?

- А тут уж я не виноват. Будка была заперта, я в щелку и сунул. Поищи, может, завалилось куда. Кажись, тоже штемпель московский был.

Артемка не помнил; как он выскочил на улицу, как добежал до будки.

Сундук, лохань, деревянную скамью-лежанку - все сдвинул с места, все перевернул и обшарил. Письма не было.

И, когда, без всякой уже надежды, Артемка приподнял висевшую на стене рамку с зеленой картинкой Святогорского монастыря, что-то, прошелестев по стене, упало на пол.

Артемка нагнулся, схватил серый от пыли конверт и проворно разорвал его.

На листке линованной бумаги круглыми, почти детскими буквами стояло:

«Артиомка, где есть ти? Я очень писал тебе письмо. Письмо много ходил и кэм бэк и пришло обратно моя квартира. Я очень жду тебя Москва…»

Дальше Артемка читать не стал. Он выскочил из будки, подпрыгнул и колесом проехал между рядами ошарашенных торговок.