Артигас

В это бурное время Артигас продолжал жить в провинции, «всегда на коне», по-прежнему занятый защитой населения от бандитов. Получив чин капитана улан в сентябре 1810 года, он был направлен в Колонию-дель- Сакраменто по указанию губернатора. В конце того же года он выехал из Колонии в Паисанду. Вскоре он выезжает в провинцию Энтре-Риос, где ему приходится защищать жизнь и собственность испанских семейств, находившихся под угрозой. В местечке Капилья Нуэва он получает письмо и указание от Элио. В это время Элио стал вице-королем Ла-Платы, и теперь резиденцией вице-короля стал не Буэнос-Айрес, а Монтевидео. По распоряжению Элио Артигас со своими ополченцами присоединился к военным частям под командованием бригадира Муэсаса, коменданта Колонии.

Бригадир Муэсас был человеком жестоким, требовавшим суровой дисциплины, особенно от креолов. Артигасу нелегко было служить под его началом, тем более что Муэсас всегда был недоволен его свободолюбием и индивидуализмом, а также некоторыми чертами его войска, свойственными гаучо. Артигас же, сорокашестилетний человек с огромным жизненным опытом и великолепным знанием людей и страны, мало подходил к роли младшего офицера, подчиненного Муэсасу.

В Артигасе происходили глубокие внутренние изменения. Вот уже двадцать лет, как он почти непрерывно ездил по Восточной провинции. Никто не знал так досконально условия жизни в стране, как он. Об этом писал и Морено в своем докладе, рекомендуя привлечь Артигаса к революционной работе. Артигас прекрасно знал те конкретные условия, в которых жили различные слои населения, прежде всего помещики, к которым принадлежала его собственная семья и семьи его родственников. Он понимал, что означала для них экономическая изоляция, не дававшая им возможности продавать и экспортировать продукты своего хозяйства, гнившие на складах из-за отсутствия рынка. Знал Артигас и жизнь крестьян, которые находились в еще худших условиях и были больше всех заинтересованы в свободной торговле. Знал он и жизнь креолов — торговцев и предпринимателей, всегда ограниченных в своей деятельности. Но больше всего сочувствовал он угнетенным массам — чангадорам, неграм-рабам и неграм-вольноотпущенникам, мелким контрабандистам. Весь этот мир, все эти люди, не имеющие никакого будущего, находились в постоянных скитаниях по бескрайним просторам родины в поисках пропитания и справедливости.

Для Артигаса наступает пора, когда надо принять важное решение. Как дальновиден был Морено, когда в «Плане действий» он указывал на необходимость привлечь к революции людей такого типа, как Артигас, которые могут стать лучшей опорой революции. Именно поэтому члены Хунты и направили к Артигасу одного из его старых товарищей по школе и по оружию, Николаса де Ведиа, чтобы тот сообщил ему о революционных событиях.

В 1810 году, после того как в Ла-Плате вспыхнула революция, группа патриотов Восточной провинции образовала Национальную партию. В нее входили многие известные лица: священник Дамасо Антонио Ларраньяга, крупный помещик Томас Гарсия де Суньига, торговец Франсиско Агиляр, отставной офицер улан Хорхе Пачеко и другие. Партия эта быстро росла, и вскоре к ней присоединились многие видные помещики — семейства Пересов, Васкесов, Суфриатеги, Ривера, Габриэль Перейра, адвокат Лукас Хосе Обес и многие другие.

Когда Элио вернулся из Испании и увидел создавшуюся обстановку, он немедленно начал принимать контрмеры. Испанские монополисты щедро субсидировали этого нового вице-короля, рьяно взявшегося за защиту монархии, и тех, кто в ней был заинтересован. Тотчас же после возвращения Элио закрыл все порты Восточной провинции, установил строгий контроль за реками, укрепил гарнизон в Колонии. Эти события были использованы патриотами для того, чтобы убедить Артигаса присоединиться к революции. Его брат Николас, его Кузен Мануэль и зять Вильягран отправились вместе с Бельграно в Парагвай, где некоторые из них проявили большое мужество в боях. Другой кузен Артигаса, Мигель Баррейро, человек очень одаренный, а также еще некоторые из родственников были тогда видными фигурами Национальной партии.

Все это повлияло на Артигаса, и, отбросив последние сомнения, он переходит в лагерь революции.

Об этом он сообщил только некоторым из близких ему офицеров, в частности Ортигера, с которым он сблизился еще во время совместной экспедиции во главе с Асарой. К тому же и Артигаса и другого известного военачальника Восточной провинции, Хосе Рондо, власти взяли под подозрение; их называли «тупамарос», по имени вождя индейцев Тупак Амару, который в XVIII веке поднял восстание против испанцев. Таким именем окрещивали тогда всех недовольных.