Но оптимистическое настроение Щербачева, уверенного в моральной подавленности гарнизона Перемышля, преобладало над здравым смыслом. Несоответствие средств поставленной задаче его не смущало. Технику противника он решил преодолеть кровью и мужеством русских солдат, показавших высокие боевые качества. Щербачев требовал от войск подвига и надеялся на моральный подъем их. Всем начальникам дивизии он телеграфировал: «Прошу всем напомнить, что мы делаем великое дело и что для успеха нужна твердая решимость, геройство и искусство… Никакие частные препятствия не должны останавливать. Противник упорен, но подавлен».
Но сам генерал Щербачев не проявил искусства в выборе района для решительного удара с целью поставить в более выгодные условия свои войска и тем обеспечить успех атаки.
К вечеру 5 октября штаб 8-й русской армии получил сведения о начавшемся на галицийском фронте наступлении австрийцев, что делало вероятным появление их под Перемышлем через двое-трое суток. Медлить со штурмом крепости было нельзя. В 22 ч. 30 м. был отдан приказ о продолжении наступления с целью атаки фортов Седлиска (1) и Гурко (14) и прилегающих к ним укрепленных групп.
В общем русская пехота при поддержке главным образом легкой артиллерии поставленную ей задачу 5 октября выполнила и, подойдя к фортовому поясу на 1–2
Легкие батареи оставались в распоряжении своих начальников дивизий и начальников боевых участков, от которых получали задачи и на 6 октября.
Плана действий тяжелой артиллерии, подчиненной генералу Дельвигу, не было выработано, и на 6 октября были поставлены только следующие частные задачи (схема 9): одной гаубичной батарее 3-го тяжелого дивизиона содействовать 58-й пехотной дивизии бомбардировкой фортов Гурко и Борек (14 и 15), другой гаубичной батарее — содействовать 19-й пехотной дивизии бомбардировкой Седлиской группы; 1-му тяжелому дивизиону — также бомбардировать Седлискую группу с целью поддерживать наступление 19-й дивизии, штаб которой в д. Мочерады был, по распоряжению Дельвига, соединен с наблюдательным пунктом командира 1-го тяжелого дивизиона на выс. 311 (к северу от Новоселки); при этом Дельвиг приказал командиру тяжелой артиллерийской бригады держать с ним связь через командированного в Мочерады офицера, выслать к рассвету передового наблюдателя для непосредственной связи с пехотой 2-й бригады 19-й дивизии, ориентироваться через начальника 19-й дивизии и командира 19-й артиллерийской бригады в обстановке и позициях батарей 19-й артиллерийской бригады; 2-му тяжелому дивизиону поддерживать наступление 69-й пехотной дивизии, наблюдательный пункт командира этого дивизиона на выс. 306 связать телефоном со штабом 69-й дивизии (д. Боратыче) и через него с наблюдательным пунктом 1-го тяжелого дивизиона, что давало возможность взаимно корректировать огонь 1-го и 2-го тяжелых дивизионов по южной и северной группе Седлиских укреплений. Указанными мерами достигалась возможность сосредоточения по Седлиской группе, огня пяти тяжелых гаубичных батарей, из которых две средние 1-го дивизиона могли действовать с дальности 4,5–6
Действия ударной группы.
Начальник 19-й пехотной дивизии указал ближайшие цели действий (схема 9): правому участку (73-й полк) — укрепление 11 и выс. 231 на северной опушке Седлиской рощи; левому участку (75-й и 76-й полки) — укрепления 12 и 13 на восточной опушке той же рощи и на выс. 285.