Артиллерия русской армии (1900-1917 гг.). Том 4: Боевая подготовка и боевые действия артиллерии

По настоянию генерал-инспектора артиллерии еще с 1904 г. было обращено серьезное внимание на преподавание тактики в артиллерийских училищах, в академии и особенно в офицерской артиллерийской школе, причем тактика артиллерии была выделена в отдельный предмет. В школу были назначены опытные руководители по тактике из лиц со специальным академическим образованием или проявивших выдающиеся способности во время войны.

После русско-японской войны, в 1906–1908 гг., в школу на летний период занятий, кроме обычного переменного состава из кандидатов на получение батарей и дивизионов, командировались еще старшие артиллерийские начальники из не проходивших курса школы, не исключая даже престарелых инспекторов артиллерии. При этом руководителю по тактике было вменено в обязанность обращать исключительное внимание на практические занятия в поле с этими старшими артиллерийскими начальниками. Многие из них по преклонности лет, по отсталости от современных требований службы или по раскроенному здоровью оказались неспособными к исполнению своих обязанностей при решении тактических задач в поле и были вынуждены оставить военную службу, получив соответствующее пенсионное обеспечение[6].

Для заканчивающих курс офицерской артиллерийской школы аттестация в тактическом отношении имела такое же первенствующее значение, как и аттестация по искусству в стрельбе.

По окончании войны с Японией русская полевая артиллерия со всей энергией обучалась искусству стрельбы с закрытых позиций при помощи угломера, так как война подтвердила безусловную необходимость такой стрельбы для современной артиллерии. Обучение стрельбе проводилось главным образом при посредстве офицерской артиллерийской школы, подготовлявшей старший командный состав артиллерии.

Еще в 1905 г. приказом генинспарта были объявлены для руководства артиллерии: а) программа стрельб полевой артиллерии; б) инструкция начальникам учебных артиллерийских полигонов; в) программа проверки знаний офицеров батарей; г) указания по производству зимних стрельб и артиллерийских маневров[7].

Офицерская артиллерийская школа разработала «Правила стрельбы и указания по применению угломера» с объяснительной запиской и издала «Сведения по стрельбе полевой артиллерии», служившие настольной книгой для строевого артиллерийского командира.

Неспособные к практическому пониманию тактики, как и неспособные к стрельбе, не получали ни батарей, ни дивизионов и переводились на службу в артиллерийские парки или на административные должности. Таким путем подбирался командный состав артиллерии, действительно практически сведущий и в техническом и в тактическом отношениях.

К 1908–1910 гг. большие достижения в технической подготовке полевой артиллерии были несомненны, но тактическая подготовка оставляла желать еще очень многого, так как зависела главным образом от подготовки артиллерии в связи с другими родами войск.

Жестокие уроки русско-японской войны пробудили интерес к артиллерии, в особенности среди Генерального штаба, но все же каждый род войск продолжал жить довольно обособленно; совместных сколько-нибудь серьезных занятий не подводилось, внутренняя связь между войсками не крепла. Попрежнему до 1910 г. артиллерия оставалась не подчиненной начальникам дивизий, вследствие чего большинство старших общевойсковых начальников держалось в стороне от артиллерии, а некоторые относились к ней с предубеждением, считая ее привилегированным родом оружия, находящегося под защитой своего «высокого начальства».

Исключение в этом отношении составляли Туркестан, Кавказ и некоторые глухие пограничные окраины, где войска жили между собой дружно и служба их в мирное время являлась более объединенной.

Специальная подготовка полевой артиллерии в техническом отношении, проводившаяся по окончании русско-японской войны, была доведена к началу мировой войны до высокой степени совершенства и не оставляла желать лучшего. В тактическом отношении артиллерия была подготовлена значительно слабее[8].

Искусные действия русской артиллерии в маневренный период войны 1914–1915 гг. не только получили должную высокую оценку со стороны своей пехоты, но вызывали даже удивление немцев и служили им примером.

Начальник штаба верховного главнокомандующего еще в начале войны — 21, 27 и 29 августа (3, 9 и 11 сентября) 1914 г. телеграфировал (№ 652) военному министру: «Вся тяжесть современных боев — на артиллерии. Она одна сметает смертоносные пулеметы противника и уничтожает его артиллерию. Пехота не нахвалится артиллерией… Стреляет она великолепно. Боясь нашей артиллерии, австрийцы стали предпринимать ночные нападения»[9].

Гинденбург, давая оценку русской армии в 1915 г., сказал: «русская артиллерия стреляет хорошо, хотя с огромным расходом снарядов».

Известно также, что немцы, стрелявшие в начале войны с полузакрытых маскированных позиций и поэтому жестоко пострадавшие от русской артиллерии, потом переучивались, заимствуя русские приемы закрытого расположения и правила стрельбы.