Артиллерист (СИ)

   Офицеры и генералы, присутствующие на совещании, хорошо, с явным интересом и с одобрением восприняли выступление столь молодого майора Абвера. Во время совещания никто, разумеется, не аплодировал докладчику, выступления происходили в абсолютной тишине. Когда же майор Нетцке закончил делиться своими мыслями, то сразу же после его выступления тишина нарушилась голосами офицеров и генералов, которые принялись с одобрением и вполголоса переговариваться между собой. Генералу фон Шенкендорфу пришлось даже карандашом постучать по стакану с водой, привлекая внимание и напоминая участникам совещания о том, что свои мнения он могут высказать в кулуарах после завершения выступлений основных докладчиков.

   Майор фон Круге поднялся на ноги и, кивнув головой, Максимилиану фон Шенкендорфу, быстрыми шагами покинул зал совещания. Васька моментально догадался, что теперь именно ему придется отвечать на все вопросы участников совещания после выступления докладчиков. Вопросов было много, но он справился с этой задачей, уверенно отвечал на генеральские вопросы.

   Затем выступил представитель СД, штурмбанфюрер СС Мартин Борке, который служил командиром батальона танковой дивизии СС "Рейх", 2-й танковой армии генерал-полковника Хайнца Гудериана.

   Василий, несмотря на то, что его лучший немецкий друг и симбионт Альфред Нетцке считал, что в эсэсовских частях служат одни из лучших солдат и офицеров Германии, сам к эсэсовцам относился с большим предупреждением. Он всегда полагал, что эсэсовец - это, прежде всего, садист, ирод рода человеческого, который, ради достижения своих непонятных целей, готов поднять руку на гражданское население, предать человечество, уничтожая под корень отдельные народы и расы. Васька предположил, что Мартин Бурке в своем выступлении будет в основном настаивать на осуществлении только карательных мер по подавлению партизанского движения.

   Такой подход к делу его не интересовал, поэтому Васька не стал слушать выступления этого штурмбанфюрера, а углубился в мысли по поводу своего только что состоявшегося выступления. Но в какой-то момент он глазами обвел помещение, чтобы сразу же обратить внимание на то, как офицеры и генералы внимательно слушают выступление этого эсэсовца. Тогда Василий прислушался к тому, о чем говорил Мартина Бурке:

   - В настоящий момент на оккупированных территориях сохраняется равный баланс отношений между советским гражданским населением и военнослужащими Вермахта. Иными словами, мы их не трогаем, они нас не трогают. На ближайшее время у нас запланированы акции с представителями еврейского народа, которые, наверняка, вызовут чувство неприятия у гражданского населения оккупированных территорий, так как мы пока подобных акций еще не проводили! Если сейчас верховное командование Вермахта выступит с предложением о том, что гражданскому населению советских оккупированных территорий сохранить примерно такие же права, которые имеют население таких оккупированных стран, как Франция, Норвегия или Бельгия, то одним только этим мы завоюем большие симпатии населения, права которого полностью подавлялись при советской власти. А это в свою очередь может означать, что это население не будет в должной степени поддерживать, предоставлять информацию и продовольствие так называемым партизанам и вражеским диверсантам, и саботажникам!

   Васька слушал и не верил своим ушам, как такое могло случиться, чтобы какой-то там эсэсовец агитировал бы за то, чтобы гражданское население оккупированных территорий не рассматривалось бы в качестве разменной монеты, рабской трудовой силы. С древнейших времен всем хорошо известно о том, что народ, загнанный в угол террором, жестокими наказаниями за любую провинность, берется за оружие и сражается за свою свободу и независимость до последнего воина, до последней капли крови.

   Несколько позже Курт фон Круге ему в частной беседе разъяснил, почему такое случилось, чтобы СД Рейнхарда Гейдриха в лице штурмбанфюрера СС Мартина Бурке выступило на таком представительном совещании с такими революционными лозунгами. Оказывается, разрабатывая планы нападения на советский Союз, а также планы ведения блицкрига, молниеносной войны, генералы планировщики забыли в эти планы внести параграфы, в которых упоминалось бы о том, какие взаимоотношения должны были бы поддерживаться военнослужащими Вермахта с гражданским населением оккупированных земель. Когда начались военные действия, то этот вопрос встал ребром, в результате в немецком генералитете образовались два лагеря. Одни генералы выступали за более мягкие отношения с гражданским населением, другие, в большинстве своем эсэсовские генералы требовали советских людей превратить в рабов и поступать с ними соответствующим образом, наказывая за любое проявление неповиновения или неподчинения.