Артём

Из интервью Евгению Степанову Собеседник. 1989. № 38

"ЦЕЛАЯ ДИВИЗИЯ ЕГО ОКРУЖИЛА,

НО ОН ДАЛ ВЗЯТКУ И УШЕЛ"

Из популярной брошюры "Грибы":

"БОРОВИК, белый гриб, также "царь грибов". Широко распространен в хвойных и смешанных лесах средней полосы России и США..."

- Артем, сегодняшний читатель запретными темами объелся. Вы тем не менее продолжаете поставлять ему нечто секретное. Что, на ваш взгляд, по-прежнему остается белым пятном?

- Ну, во-первых, смысл нашего названия следует понимать расширительно. Наша тема - любое закулисье, будь то личная жизнь звезды или кремлевские тайны. Политика читателя действительно больше не заботит, он обкормлен ею. Но за семью печатями сегодня по-прежнему кремлевская жизнь в частности, коррупция в высших эшелонах власти. Относительно честности Ельцина - субъективной, по крайней мере, - у меня сомнений нет. Однако я знаю, что Гайдар одним росчерком пера сделал десятки людей запредельно богатыми, но сделал он это потому, что, будучи профессиональным экономистом, не является профессиональным политиком. Иногда он не знал, что подписывает. Им пытались манипулировать. У меня создается впечатление, что так же сейчас пытаются манипулировать президентом. На это намекают документы, которые мне передал руководитель одного из комитетов Верховного Совета. Документы оставляют очень тяжелое ощущение. Сейчас наши журналисты их проверяют.

В принципе же меня мало интересуют сиюминутные сенсации. Гораздо интереснее глубинные процессы. Например, совершенная загадка, что происходит с молодежью. Тайна для меня - шестидесятые годы, внезапно захлебнувшиеся во всем мире по непонятным причинам, - тут и убийство Кеннеди, и переворот 1964 года в СССР, и Вьетнам, но больше такого счастья в истории XX века не было.

"БОРОВИК хорош в соленом, маринованном, но прежде всего в жареном виде..."

- Не думаю, что, появись у вас время, вы стали бы заниматься "жареной", желтой темой вроде валютной проституции...

- Нет, конечно. На самом деле меня сейчас занимала бы только одна тема: я проехал бы по фронтам республиканских войн. Я глубоко убежден, что это продолжение Афганистана. Война в Афганистане имела какой-то мистический смысл: последний солдат, перешагнувший границу, принес её с собой на советскую территорию. Мне представляется, что СССР развалился во многом благодаря Афганистану - это была точка, где трясло, а есть такое понятие в физике - резонанс...

- Вы действительно ходили в Афганистане под смертью?

- Безопасных мест там не существовало. Лично мне было страшно дважды. Во-первых, я обманом слетал на МИГе. У меня было разрешение посетить авиаполк, подписанное Ахромеевым. В штабе полка к моему приезду все уже были "веселые", к тому же темно, мерцают только экраны локаторов, - я показал свое разрешение тому, от кого зависело "пускать - не пускать", он разглядел только подпись Ахромеева и после небольшого медосмотра позволил взять меня на боевой вылет. Вылет продолжался 32 минуты, чему я не верю до сих пор - мне казалось, что мы были в воздухе не меньше пяти часов. Второй раз было страшно - и, пожалуй, страшнее всего, - когда я ходил к пакистанской границе со спецназом. У меня была цель: превратиться в солдата. Временно забыть, что я журналист. Солдат открывает свою душу лишь тому, кого уважает. А уважать он начинает тебя лишь тогда, когда убедится, что ты ходишь в тех же сапогах, что и он, до крови стесываешь ноги о песок, сыплющийся в голенища, носишь рюкзак и автомат. И хотя законы международной журналистской этики предписывают военным корреспондентам не иметь штатного оружия - я сознательно брал с собой автомат.

- И стреляли?

- Приходилось.

- Прицельно?

- Какое прицельно... Уверяю вас, что ни к мужеству, ни к героизму все это не имело никакого отношения: мы шли всю ночь, к рассвету вползли на сопку, усталость пересиливала любой страх, я упал, задремал и проснулся от выстрелов. Стреляли все куда попало - кто в воздух, кто в "зеленку", ну и я... куда-то. Просто чтобы дать понять, что у нас есть оружие. С тех пор я почти не стрелял, даже во время других боев, когда мы окружали банду Гаюра, к северу от Саланга. Это была акция возмездия: Гаюр первым обстрелял советскую территорию - военный городок Пяндж. Так война впервые перешагнула советскую границу. Гаюра ловили десантники, я ходил с ними. Целая дивизия его окружила, но он дал взятку и ушел.

- Какую взятку?

- Там давали чаще всего деньгами, и капиталы в Афганистане делались непредставимые. Например, командир части списывал БТР как взорвавшийся, а сам продавал его "духам". С БТР было труднее - технику могли проверить, найти место боя и обнаружить, что никакого БТР там нет. А с личным оружием проще.

Люди все это видели. Еще они видели, как стирались с лица земли деревни и кишлаки. Именно тогда страна впервые убедилась в аморальности происходящего. После Афганистана жизнь в СССР не могла оставаться прежней, как не могла бы сохраниться в прежнем виде мирная семья после того, как муж в приступе бешенства вдруг избил жену.

"БОРОВИК обладает крепким плодовым телом, плотной ножкой..."