Артёмка

Человек прислонился спиной к стене и устало прикрыл глаза. Казалось, он дремал. Но иногда, будто разбуженный стуком молотка, вскидывал голову и тревожно оборачивался к двери. Артемка вбивал гвоздь за гвоздем, а сам поглядывал то на человека, то на корзину. Удивительно, как много всякого добра можно собрать в одно место. Чего тут только не было! Отрывные календари на картоне с глянцевитыми картинками, бритвы в черных с позолотой футлярах, перочинные ножи с блестящими змейками-пробочниками, открытки с целующимися голубями, атласные ленты, спутанные в большой многоцветный веселый клубок… Да просто невозможно всего разглядеть. А главное – книжки! Они сложены стопкой, и Артемка видел обложку только верхней из них: под малиновым балдахином лежит на подушках красавица и улыбается во сне, а по ковру крадется черноусый мужчина в феске, с кривым кинжалом в зубах. «Вот бы почитать!» подумал Артемка.

– Готовы, – сказал он, подавая туфли. Человек надел их и раскрыл кошелек.

– Знаете что, – попросил Артемка, – вы лучше дайте мне книжку.

– О, с удовольствием! «Тайны гарема» хотите? Впрочем, это вздор. Возьмите лучше эту.

Мужчина подал Артемке небольшую книгу.

– «Ревизор», – прочитал Артемка на обложке и тоном знатока спросил: Роман?

– Нет, пьеса.

– Пьеса? – обрадовался Артемка. – Что в театрах представляют?

– Вот именно. А вы разве любите театр?

– Люблю. Только я еще в театре не был.

Человек засмеялся:

– Как же можно любить чего не знаешь?

– Я не знаю, – откровенно признался Артемка. – Мне Пепс рассказывал, борец из цирка.

Он опять взглянул на книжку и еще больше обрадовался:

– Да это же Гоголя! Того самого, что «Бульбу» написал!

– Того самого, – подтвердил человек и, протянув руку, назвал себя: – Попов Дмитрий Дмитриевич. А вас?

– Артемка Загоруйко. Артемий Никитич, значит.

– Вот и познакомились.

Человек подошел к двери, чуть приоткрыл ее и долго куда-то всматривался.

– Да, – прошептал он, – дело ясное. – И, повернувшись, спросил: – Что у вас в этом сундуке?

– В сундуке? – удивился Артемка. – Кожа и парусина. Товар, короче. А что?

– Артемий Никитич! – Темные, влажно блестящие глаза Попова глянули пристально и как-то очень серьезно. – Вы сможете оказать мне услугу?

– Как это? – не понял Артемка и почему-то встревожился.

– Выньте из сундука ваш товар, а я туда положу свой. Идет? Мне, понимаете, сейчас его таскать… несподручно – отнять могут.

Артемка подумал: «Что он говорит? Такой большой, а боится». Но отказать не было причины.

– Это можно, – сказал он деловито. – А мой тоже пусть в сундуке лежит. Там и товару-то кот наплакал.

– Вот и отлично! – оживился Попов.

Из-под кучи своего пестрого, празднично пахнувшего товара он вытащил кипу книжек и сунул в Артемкин сундук. Потом вынул из корзины новый замочек, продел дужку в кольца сундука и щелкнул ключом.

– Ничего, что ваш товар заперт? Я вернусь скоро.

– Ничего, – хитро подмигнул Артемка. – Понадобится – я достану.

– И вот еще что, – понизил Попов голос до шепота: – не говорите никому. Ладно? А уж я вам за это такую книгу дам!..

– Да я и без книжки… – сказал Артемка.

Попов взял корзину, кивнул и быстро вышел из будки.

«Чудной какой-то!» – подумал Артемка. Он подвинулся вместе со скамеечкой к сундуку и приподнял его. На полу лежала подошвенная кожа, а поверх нее – пачка книжек: сундук был без дна.

«Пауки и мухи», – прочитал Артемка на обложке. Он стал перебирать книжки, но все они были одинаковы. Только на последних трех стояло: «Великая семья».

«Зачем это про мух печатают? – подумал Артемка. – Муха – и муха… Что в ней интересного? Вот паук – другое дело. Тарантул, например, или скорпион».

Он лег на скамью и в ожидании новых заказчиков принялся за книгу. Но, прочитав несколько страниц, вскочил, сгреб все брошюры и сунул их под сундук. Потом опять лег и, уже не отрываясь, прочитал книжку до конца. Прочитал и в удивлении сказал:

– Вот так книжка! Такой я еще не читал. Думал, и вправду про мух.

Артемка схватил другую брошюрку, с заголовком «Великая семья». Тут в будку затесался загулявший лавочник и с пьяной настойчивостью стал требовать, чтобы Артемка сейчас же сшил ему новые сапоги. После лавочника пришел грузчик с разодранным голенищем; потом кухарка из харчевни принесла чинить туфли. А потом уже и темнеть стало. Артемка боялся, что вот-вот явится Попов и заберет книги. «Что ж такое «Великая семья»? – думал он. – Может, и тут про такое же?»

Базар опустел. Сквозь деревянные стены будки уже не доносился ни людской гомон, ни скрип возов, ни звонкие выкрики торговок. Артемка зажег лампу, запер дверь на крючок и раскрыл книжку. И с первой же страницы понял, что в ней «про такое же».

«Желаю удачи у гимназистов!»

Попов явился только на третий день к вечеру. Был он в новом пиджаке, при галстуке, в желтых штиблетах. И налегке: без корзины.

– Ну, Артемий Никитич, и задали ж вы мне задачу! – сказал он, улыбаясь глазами. – Человек любит театр, а никогда в нем не был. Запирайте-ка будку да пойдемте смотреть «Лес». Приехал знаменитый Ягеллов.