Артистка, блин!

— Да я же шучу, Бася отнюдь не тупоголовая артистка! И потому во вторник мы начинаем репетиции! Кстати, предупреждаю — не переношу опозданий!

— У Баси европейская закалка, она точна, как…

— Не надо ее рекламировать! Я уже впечатлен и возлагаю на вас, Бася, большие надежды! Ну, сейчас, дети мои, я испаряюсь! Дела, дела, дела!

Он ушел.

— Варь, может, поедим чего-нибудь, я голодный как зверь!

— С удовольствием! Я от волнения ничего не могла есть, хотя Стас приготовил роскошный завтрак…

— Ох, опять Стас! — улыбнулся Дима. — А ты испугалась, что Филипп станет звать тебя Варежкой? — Ужасно!

— Ну, как тебе живется?

— Ох, как в сказке!

— Да? Ты счастлива?

— Почти!

— Почему почти?

Варя рассказала ему о Никите.

— Странно! Хотя не страшно, пройдет. Стас умеет кого угодно обаять… Ну, если хочет, конечно!

— А как тебе с твоей девушкой?

— Не знаю… Счастьем там и не пахнет. Да и вообще есть ли оно? Только не говори, что счастлива! У вас все в самом начале пока, а вот пройдет первая лихорадка… Хотя чем черт не шутит… Может, Стасу наконец повезет, и тебе тоже. Бывает же… Наверное, бывает! Ты, кстати, знаешь что-нибудь о завтрашнем мероприятии?

— Стас сказал, что…

Варя передала ему слова Стаса.

— Кстати, Варюха, посмотри завтра на мою девушку.

— Зачем?

— Интересно, какое она произведет впечатление.

— А тебе не все равно?

— Нет. Я почему-то тебе доверяю. Знаешь, я раньше как-то не верил в дружбу между мужчиной и женщиной, а с тобой вдруг поверил.

— Я рада.

— А ты веришь в такую дружбу?

— Вполне. Я всегда дружила с мальчишками.

— А Стас тебя ко мне не ревнует?

— Он мне доверяет! — с гордостью ответила Варя.

Дима вызвался довезти ее до дому. Едва они сели в машину, позвонил Семен Романович.

— Варежка, привет! Прилетела? Слушай, детка, надеюсь, ты будешь завтра на нашей вечерухе?

— Да, конечно!

— Очень тебя прошу, постарайся очаровать хозяина…

— Какого хозяина?

— Ну, этого, олигарха, который все это устраивает. Он дает бабки на новый фильм. Фильм, понимаешь? Полный метр! И ты будешь играть главную роль! У нас с Надюхой давно лежит классный сценарий, но денег на полный метр не было… Роскошная история, роль — мечта! Ты уж постарайся!

— Семен Романович, что вы называете — постараться? Спать с ним, что ли?

— Да боже упаси! За кого ты меня держишь? — обиделся Шилевич. — Просто оденься понаряднее, причепурься по максимуму, ну сама понимаешь… А Стас-то будет?

— Обязательно!

— Ну вот и славно! Я тут краем уха слышал, что тобой Рубан заинтересовался?

— Да. Я только что с ним встречалась.

— Склеилось?

— Кажется, да.

— Это здорово! Понимаешь, тут будет совершенно другая аудитория, чем у нашей «Марты»… Ты молодчина, Варежка, сколько успела за полгода!

— С вашей легкой руки, Семен Романович!

— А ведь правда! Ну ладно, мне еще кучу народу надо обзвонить. Завтра увидимся!

Московская суета так закрутила Варю, что ее печаль как-то растворилась. Она позвонила матери. Та сказала, что Никита ведет себя нормально, больше не дуется и просто слегка грустит.

— Ничего, пусть соскучится как следует.

— Мамочка, может, мне поговорить с ним?

— Нет, рано еще! Это только подогреет его обиды. Не стоит. А что у тебя?

— Мама, все как в сказке! Я буду играть в театре! Я, кажется, понравилась режиссеру… даже страшно!

— Пришел, видимо, твой возраст. Молоденькой девушкой ты никого не заинтересовала, зато теперь наверстаешь!

Стас появился поздно вечером, замученный, но веселый. Обнял Варю, прошептал:

— Ты мое счастье, Варежка! Со мной никогда такого не было… Обычно еду домой и думаю: только бы никого не видеть, ни с кем не говорить. А сейчас еду и думаю: как хорошо, там Варежка! С ней можно говорить, можно молчать, она умная, все понимает… Ну, что там у тебя с Рубаном, срослось?

— Да! — Варя в подробностях все ему рассказала.

— Вот и отлично! Ты в самом деле можешь и должна играть в театре.

— А ты?

— Что я?

— Ты пробовал играть в театре?

— Пробовал, но это не мое… Я в театре почемуто зажимаюсь, словом, не мое это. Вот выхожу на съемочную площадку, там я король, какого бы бомжа ни играл, а в театре нет…

— А ты так точно все про себя знаешь?

— Кое-что, — улыбнулся он. — Ну что ты так на меня смотришь?

— Как?

— Черт, не могу сформулировать… Но как-то особенно…

— Просто с любовью.

— Нет, не просто… Там еще что-то есть… Материнское, что ли…

— Нет, дурачок, просто женское…

А про себя она подумала — какой он умный и чуткий, я вправду иногда смотрю на него, как на своего ребенка, только большого, очень большого.

Утром Варя наведалась в салон красоты, что называется, навести лоск. Стас с самого утра умчался на озвучание, обещал вернуться к шести. И действительно ровно в шесть он уже входил в квартиру.

— Ау, Варежка! — закричал он с порога. — Чем это так вкусно пахнет?

— Я тут курицу с курагой сделала!

— Курицу с курагой? Это интересно! Только зачем ты возилась? Думаешь, на этой тусовке нас не покормят?