Артюр Рембо

Так как среди рабочих часто происходили стычки и драки, Артюру приходилось держать при себе огнестрельное оружие, чтобы обезопасить себя и поддерживать дисциплину. Местные условия были далеко не самые благоприятные: страшная жара (нередко температура поднималась выше пятидесяти градусов), блохи и комары днём и ночью были «чудовищной пыткой»^{101}.

В мае 1879 года Артюр заразился тифом, хотя в одном из писем родным похвалялся тем, что его, в отличие от других европейцев, побывавших в Патамосе, эта болезнь обошла. Из предосторожности компания отправила его за свой счёт во Францию, на судне, которое выходило из Ларнаки и делало остановку в Марселе, откуда он без передышки сел на поезд и вернулся в Рош к семье. Выздоровев, он смог вновь участвовать в работе на ферме и в поле.

В сентябре верного и неизменного Эрнеста Делаэ пригласили провести несколько дней в Роше. Он был сильно удивлён тем, как изменился Артюр: жёсткий взгляд глубоко посаженных глаз, тёмный, как у североафриканца, цвет лица, пробивающаяся светлая неровная борода, низкий, внушительный и энергичный голос, сильно отличающийся от его прежнего, почти детского тембра.

Артюр рассказывал Эрнесту о своих путешествиях по Германии, Скандинавии с цирком Луассе, по Швейцарии и Италии, подробно — о своей работе начальником каменоломни на Кипре, которая, несмотря на чрезмерную жару и многочисленные стычки с рабочими, ему понравилась, так как позволяла брать на себя ответственность и упражняться в иностранных языках, особенно в новогреческом. Он добавил, что теперь может жить только в тёплой стране и с первыми же признаками зимы в Арденнах рассчитывает вернуться на Кипр через Александрию.

Когда они уже собирались распрощаться, Делаэ робко спросил друга, думает ли он ещё о литературных занятиях. Этот вопрос вертелся у него на языке с момента приезда в Рош. Опустив глаза, Артюр покачал головой, слегка усмехнулся то ли иронически, то ли раздражённо, словно у него спросили: «А ты ещё гоняешь палкой обруч?»^{102} А потом сухо ответил, что больше этим не занимается, поскольку ему хватает дел поважнее. И Делаэ оставил эту тему.

К концу года Артюр, обняв родных, уехал в Марсель, чтобы сесть там на корабль, отправлявшийся в Александрию. Но в момент отплытия у него начался приступ лихорадки, и он был вынужден спешно возвратиться в Рош, где слёг в постель.

От скуки, но также из-за того, что у него появилась такая потребность, он вновь окунулся в чтение. Но это были уже отнюдь не литературные произведения и не труды по политике или философии, а книги по прикладным наукам, а также всевозможные самоучители, которые он поглощал с невероятной жадностью. Он сожалел, что не читал их раньше, упрекал себя за то, что пренебрегая ими, понапрасну идиотски увлёкся поэзией.

В марте 1880 года его нетерпение достигло предела. Спешно собрав багаж, он устремился на вокзал Шарлевиля. В голове у него была одна мысль: Ближний Восток.

УРОКИ ГЕОГРАФИИ

Первым этапом нового плавания Рембо была Александрия. Но там он задержался всего на неделю, так как не сумел найти работу и решил вновь отправиться на Кипр в надежде возобновить службу у «Эрнеста Жана и Тиаля-сына». Но этого французского строительного предприятия уже не существовало. Тогда он обратился в британскую администрацию острова, где ему предложили место начальника строительного отряда для работы к востоку от Лapнаки на горе Тродос высотой более двух тысяч метров, высшей точке острова. Там строилась летняя резиденция для генерал-губернатора.

Хотя местность эта не была такой пустынной, как в Патамосе, условия работы были не лучше. Особенно по ночам, когда было очень холодно, нередко шёл дождь или град и часто дул шквальный ветер. Да и подвоз провианта был делом непростым: Артюру приходилось совершать частые переходы верхом на лошади по крутым склонам и опасным тропам через сосновые и кипарисовые леса до Лимасола. Оттуда же он отправлял по почте письма во Францию.

Тем не менее он приспособился к этим трудным условиям, но потом, в июне, всё же перешёл на другую стройку, в этот раз нанявшись к одному частному предпринимателю, с которым, к сожалению, довольно скоро вступил в конфликт. Там тоже были проблемы с многочисленными ссорами и драками между рабочими. Однажды он даже ввязался в одну из них и, защищаясь, метнул камень в голову одного из нападавших, рискуя раскроить ему череп. Когда оказалось, что все настроены против него, он понял, что надо незамедлительно оттуда уходить и подыскивать работу в другом месте. Он решил, что этим другим местом будет восток Африки, побережье Красного моря.

Пройдя по Суэцкому каналу, который был ему знаком по переходу в июне 1876 года на «Принце Оранском», в Красном море, он последовательно останавливался в Джидде на аравийском берегу и в Массауа на эритрейском. Потом сделал остановку в аравийском порту Ходейда, который был известен транзитом кофе сорта мокко, и в августе прибыл в Аден.