Арторикс

Я выглянул в окно и увидел во дворе Леклера, Бакстона и его любимого быка. Выглядел Бакстон неважно: он запыхался, был какой-то весь грязный. Бык глубокомысленно лизал кольцо, тряс башкой и издавал короткие низкие мычания.

– Сэм, там громят его коровник! Я сейчас съезжу, помогу соседу и – назад!

– Ладно! – махнул я рукой, возвращаясь к рации. Странно: что же, бык не мог сам разобраться с теми, кто покушается на коровник?!

За окном взревел мотор леклеровского грузовика, потом взревел бык, и какое-то смутное беспокойство ощутил я при этих звуках, но тут из динамика донеслось:

– Да, я внимательно слушаю. Да?

– Господин шериф! Это Дэдлиб.

– А, Сэмивэл, дружочек, это ты?

12

Я быстренько, буквально в нескольких словах пересказал шерифу историю падения компании «Арторикс», живописав свои подвиги, пропажу Лиззи, а также героические деяния Леклера. Шерифу все это не очень понравилось, и он мне так прямо и сказал. С его точки зрения, можно было и не горячиться: и дом не ломать, и людей всех подряд не стрелять. «Захватить их живьем, а потом посмотрим…» (конец цитаты). Но раз уж так произошло, ничего не попишешь: домик поломанный – спалить, все трофеи и бумаги – упаковать, держать при себе и никому не отдавать, самому же следовать на вокзал и там – ждать. «А мы уж не задержимся», – пообещал г. шериф. Да и пожалуйста, отвечал я, вот прямо сейчас и пойду на вокзал, а что до людей, то мы стреляли не всех, а через одного, да и кто там люди, а кто – нет, это еще вопрос; и вообще – деяния соответствуют поступившей от начальства, то есть от тебя, Аллен, информации, а информации, считай, вообще никакой не поступило, так что это хорошо, что в Арториксе вообще еще какие-то дома целые остались. И так далее.

Для постороннего уха наш с шерифом разговор был похож на беседу двух умалишенных: г. Дройт изволил периодически вставлять в беседу фразы и словосочетания на древневарварском наречии, перемежая их только ему и мне известными сокращениями. Что понял тот, кто наверняка нас подслушивал, я не решаюсь предположить, но шанс вывихнуть мозги у него определенно имелся, и в этом смысле сердце мое было абсолютно спокойно.

Выслушав все распоряжения начальства, я выстрелил в рацию и навеки вывел ее из строя, а потом покинул помещение, поджигая от зажигалки обои.

Внизу я отцепил от двери пятерых пленных в наручниках и вывел их за пределы забора. Хотелось удостовериться, что пожар выйдет на славу. Нет, ничего – горит и уже не потухнет.

Я повернулся к схваченным.

– Так. Кто из вас робот или что-то в этом роде, подними руку или какое другое место, – потребовал я.

Сбившиеся в кучу пленные молчали. Я извлек из кобуры «слона», взвел курок и внимательно посмотрел на них. Пленные посмотрели на меня.

– Следующий вопрос. Кто хочет сам мне все рассказать?

Среди пленных произошло движение, и вперед выступил один, худосочный, с глупым лицом.

– Э… – произнес он неожиданно тонким голосом. – Сэр, мне хотелось бы… буквально пару слов про роботов…

В это время его сосед ударил худосочного сцепленными в замок скованными руками по голове с такой силой, что голова несчастного чуть совсем не покинула шею. Худосочный рухнул наземь, увлекая за собой прикованных к нему, а агрессор кинулся ко мне, но я спокойно, с одного выстрела, отстрелил ему голову, и он умер. (Если так можно про него сказать. Скорее – перестал функционировать.)

– Есть еще среди вас роботы? – обратился я к трем оставшимся. Те стали отнекиваться.

– Кто хочет дать правдивые показания о преступной деятельности компании «Арторикс»?

Все выразили полное согласие. Тогда я повел пленных прочь от пожара, ибо в доме уже начинали рушиться стены. Отойдя метров на двадцать, я усадил пленных на песочек, спиной к очагу возгорания, сам уселся к ним лицом, револьвер положил на колени, достал штатный диктофон, включил и предложил:

– Ну, прошу вас. Начинайте по очереди. Сначала имя и фамилию, а потом – все, что вам известно. Можно излагать беспорядочно, кашляя и икая.

Но судьбе (или кто тут у них вместе с Вайпером сегодня выполняет роль судьбы) было неугодно, чтобы я узнал хоть что-нибудь уже прямо сейчас, ибо откуда-то из горящего здания раздалась очередь, взметнувшая песок в нескольких сантиметрах от моей задницы, и я мгновенно отпрыгнул за какой-то ящик, но очередь на излете качественно прошила всех троих пленников, и они, кривляясь и булькая, опрокинулись на спины. Я высунулся из-за ящика и пару раз выпалил в огонь, наобум, и ни в кого, конечно, не попал.

– Как это жаль… – пробормотал я, в досаде оглядывая трупы. Теперь оставался лишь «язык» в мешке, но его увез Леклер. – Как жаль…