Артур

— Хватило б и новой сказки, чтоб скоротать время. Однако ты-то, Медведь, сдается, поладил с феями!

Артур загадочно улыбнулся, вынул из ножен меч и протянул мне — любуйся, мол.

— Это Каледвэлч, — сказал он, — мне дала его Владычица озера.

Я никогда не видел подобного клинка, в чем и признался.

— Таким мечом можно завоевать царство, — сказал я, пробуя рукоять, и тут же клинок словно сросся со мной, превратился в стальное продолжение руки.

— Славно сказано, — отвечал Артур, — и у царства этого есть имя.

И дальше продолжать не стал.

— Идем в мои покои. Я позову Мирддина. — С этими словами он пошел со двора.

Я взглянул на Кая. Тот пожал плечами, не меньше меня изумленный переменой в Артуре. Ибо наш друг и впрямь преобразился. Или, может быть, после долгой разлуки я увидел Артура с другой, неведомой прежде стороны? Но нет, мы же братья! Я видел его насквозь и понимал: что-то в Инис Аваллахе произошло. Я решил выпытать все из Мирддина.

— Слышал, мы через три дня трогаемся, — сказал я Каю, когда мы оба направились к дому. — Не знаешь, куда?

— На Саксонский берег.

Я остановился, взял его за плечи и развернул к себе.

— Опять твои дурацкие шуточки?

— Да не шучу я. — Зеленые глаза на краснощеком лице и впрямь были серьезны. — Именно это он мне сказал, и ни слова больше. Теперь ты знаешь не меньше моего.

— Ты заметил, как он улыбался? — продолжал я. — Дважды мне доводилось видеть такую улыбку: первый раз у деревенского придурка, который украл отцовскую свинью и был пойман на базаре при попытке ее продать, второй — у старого Геронтия, который умер во время молитвы.

Кай громко расхохотался.

— Не думаю, что Артур воровал свиней, хотя чем черт не шутит.

— Правду говорю, Кай, не нравится он мне. Попомни мои слова — ничего путного из этого не выйдет.

— Из чего?

— Из этого! Ты понял, о чем я.

Он снова рассмеялся и хлопнул меня по спине.

— Ты слишком много думаешь, Бедивер. Тебе бы друидом быть. Брось, все образуется.

Мы прошли через зал в покои Артура и сели ждать. Вошел Пел- леас и приветствовал нас ласково — на свой необычный манер.

Дивный Народ всегда меня поражал. Они ничуть на нас не похожи. Гордые и недоступные, они всегда словно немного в стороне от окружающей жизни. С виду писаные красавцы, они тем не менее замкнуты и никогда не показывают своих чувств. По мне, так это заносчивость.

У Мирддина этого меньше, но ведь он только наполовину их родич... Хотя кто он на другую половину — и вовсе неведомо.

— Есть новости от короля Аваллаха? — спросил я Пеллеаса. Сам я никогда не бывал у Короля-рыболова, но столько слышал о нем от Мирддина, что легко мог представить себе и дворец, и его обитателей.

— Мы прекрасно провели зиму, королевич Бедивер, — отвечал он. По-видимому, это были все подробности, которые он намеревался мне сообщить. Я знаю Пеллеаса сызмальства, и он всегда говорит со мной так.

— Правда, что на Стеклянном Острове никогда не идет снег? — Кай говорил будто бы всерьез, но я видел, как подрагивают кончики его губ.

— Эх ты, ума палата, ну конечно, там идет снег! — Это сказал Мирддин, входя в покой на полшага впереди Артура. — Привет вам, Кай и Бедивер.

— Мирддин! — Я повернулся и крепко обнял его.

— Оголодал за зиму, отощал к весне? — хохотнул он, сжимая меня за локти и заглядывая мне в глаза, будто хотел прочесть в них ответ. Он всегда так смотрит. Говорят, некоторых это пугает.

— Как Бог свят, отощал! — объявил я. — А вот ты, видать, всю зиму уписывал жареных уток да медовые пироги. Только посмотри на себя!

И впрямь, он выглядел таким же крепким и ладным, как и до отъезда, — впрочем, он вообще не меняется.

— Садитесь все, — сказал Артур, указывая на скамьи возле стола Совета. — Надо поговорить.

Он придвинул стул — походный стул Утера. Мне так и не удалось выяснить, откуда он у Артура, разве что Теодриг каким-то образом раздобыл.

Упершись ладонями в стол, Артур принялся разглядывать свои пальцы, будто решая, который из десяти ему более люб.

— Я намерен три дня спустя выехать к Саксонскому берегу.

Я обвел взглядом остальных. Никто и бровью не повел. Может быть, я ослышался, и Артур сказал: "Я намерен поужинать бараниной"?

Но поскольку никто никак не отозвался, то я спросил:

— Прости, брат, следует ли понимать, что мы через три дня идем войной на Саксонский берег?

Артур снова улыбнулся своей непонятной улыбочкой и мотнул подбородком.

— Не войной. Я хочу предложить им мир.

— Мир? — Я остолбенел. — Ну, Артур, теперь ясно, что у тебя вместо мозгов солома. Мало того, что это не тебе решать, с чего ты взял, что они не нарушат этот твой договор?

— Я — предводитель Британии, боевой вождь. Кто, если не я, вправе предлагать мир?

— Но это саксы! Ты забыл, какую бойню они учинили четыре года назад?

— Не забыл, но готов простить, если они будут жить с нами в мире.

— А если нет?

— Тогда мы исполним свой долг, — сказал он и в этот миг стал чуть больше похож на прежнего Артура. — Но мы не будем христианами, если не предложим мир, прежде чем поднять меч.

— Так. А что помешает им снести тебе голову с плеч еще до того, как твой язык перестанет болтать? Они же саксы!