Артур Артузов

Тогда Сталин не предпринял в отношении Тухачевского никаких репрессивных действий. Не из гуманизма и не потому, что не поверил доносам. Сталин на рубеже 20—30–х годов владел ситуацией в стране в целом, но в послушании армии, точнее, ее командного состава он уверен не был. Он еще опасался военных. Потому Сталин не только не арестовал Тухачевского, но, наоборот, обласкал и приблизил, назначил тридцатисемилетнего командира заместителем наркома обороны СССР и начальником вооружений РККА. В 1935 году Михаил Тухачевский станет одним из пяти первых Маршалов Советского Союза и первым из трех убитых Сталиным. (Кроме него, эта участь постигнет Александра Егорова и Василия Блюхера.)

По делам «Весна» и «Генштабисты» было арестовано множество военных, хотя и меньше, чем планировали их организаторы.

Несколько руководящих работников ОГПУ открыто заявили, что дела военспецов дутые, сомневались в признательных показаниях арестованных, не говоря уже о доносах. Сегодня трудно сказать с полной определенностью, что подвигло их на столь опасный поступок: осознание того, какой невосполнимый урон могут нанести эти дела Красной армии и обороноспособности страны в целом, или борьба за власть в ОГПУ, попытка сместить со своего поста Ягоду, а возможно, и Менжинского. Автору хотелось бы верить в первую версию. Однако Сталин, следовательно, и ЦК ВКП(б) встали на другую позицию.

6 августа 1931 года Политбюро ЦК ВКП(б) приняло секретное директивное письмо секретарям ЦК нацкомпартий, крайкомов и обкомов партии. В нем, в частности, говорилось:

«…Дать разъяснение узкому активу работников ОГПУ о причинах последних перемен в руководящем составе ОГПУ на следующих основаниях:

1. Тт. Мессинг и Бельский отстранены от работы в ОГПУ, тов. Ольский снят с работы в Особом отделе, а т. Евдокимов снят с должности начальника Секретно–оперативного управления… на том основании, что: …б) они распространяли среди работников ОГПУ совершенно не соответствующие действительности, разлагающие слухи о том, что дело о вредительстве в военном ведомстве является «дутым» делом;

…в) они расшатывали тем самым железную дисциплину среди работников ОГПУ… »

Тогда же решением Политбюро ЦК ВКП(б) Реввоенсовет СССР был лишен права давать задания Особому отделу и контролировать их выполнение. Теперь Особый отдел подчинялся только ОГПУ. Это был удар по военным.

Заместитель председателя ОГПУ, начальник ИНО Станислав Мессинг был направлен на работу в систему Нар–комвнешторга. Полпред ОГПУ по Московской области Лев Бельский назначен начальником Главнарпита Наркомснаба СССР. Потом его простят, вернут в центральный аппарат, и он (уже при Ежове) займет пост замнаркома НКВД.

Начальника Особого отдела ОГПУ Яна Ольского и начальника административного управления ОГПУ Ивана Воронцова пошлют управлять московскими ресторанами и столовыми. Ефим Евдокимов вернется на Северный Кавказ все тем же полпредом ОГПУ. Потом его изберут первым секретарем местного крайкома партии и уже в этой должности наградят орденом Ленина.

В конце концов всех их расстреляют… А вот «украинцев» демонстративно повысят в должности. Всеволод Балицкий станет заместителем председателя ОГПУ СССР. Израиль Леплевский – заместителем начальника, а затем и начальником Особого отдела ОГПУ СССР. Их тоже расстреляют.

Станислав Мессинг фактически был отстранен от руководства Иностранным отделом недели за две до указанного ранее постановления Политбюро. 1 августа 1931 года Артур Артузов был назначен начальником ИНО и введен в состав коллегии ОГПУ СССР.

Сталин, покарав бунтовщиков, однако, не обошел своим вниманием и Ягоду, допустившего столь грубое нарушение субординации в ведомстве. (Генсек прекрасно знал, что кадровыми вопросами в ОГПУ давно уже занимается не Менжинский.) Посему вождь решил укрепить руководство органов госбезопасности: первым заместителем председателя ОГПУ он поставил старого партийца, ранее занимавшего пост заместителя наркома РКИ, Ивана Акулова. Ягода был понижен до второго заместителя. Через год с небольшим Акулов был назначен прокурором СССР, должность первого заместителя председателя ОГПУ так и осталась вакантной вплоть до образования Наркомата внутренних дел СССР. Так что формально Ягода до этого момента оставался просто заместителем председателя ОГПУ, правда, единственным.

…Артузов находился в двойственном, мучительном для него положении. Он переживал прежде всего, как ему казалось, из–за охлаждения к нему человека, которого он искренне, несмотря ни на что, уважал. Понимал, что это отчуждение в значительной степени объясняется состоянием здоровья Менжинского и возросшим влиянием Ягоды. Приходилось признать, что Менжинский в серьезных делах ОГПУ уже мало что решал. Он полностью подчинился воле Сталина и безропотно передал бразды правления Ягоде, хотя основные документы по–прежнему подписывал.