Артур Артузов

Особенно он любил, пожалуй, личность поистине легендарную и как оперативника–нелегала, и как одного из начальников спецслужбы Федора Карина («Джека»). Они знали друг друга много лет. Карин успешно работал с нелегальных позиций в Румынии, Австрии, Болгарии, Китае, США, Германии, Франции. Однажды, а может быть, и не раз, он выезжал за границу с подлинным паспортом и под фамилией швейцарского гражданина Фраучи, который сохранился у Артура Христиановича. В служебной характеристике Федора Яковлевича на 1933 год Артузов, как глава ИНО, писал: «Считаю тов. Карина в первом десятке лучших организаторов–разведчиков СССР».

Тридцатисемилетний к моменту перехода в Разведупр Отто Оттович Штейнбрюк, немец по национальности, когда–то был капитаном австрийской армии. Попал в русский плен. После Октября 1917 года вступил в коммунистическую партию. Затем участвовал в венгерской революции, после ее поражения больше года провел в тюрьме. Затем находился на нелегальной работе в Германии. С 1921 года в ВЧК, ведал разведкой по Германии.

Лев Николаевич Мейер–Захаров (настоящая фамилия Захаров) был членом партии с 1918–го и сотрудником ВЧК с 1919 года. Одно время – начальник Центральной школы ОГПУ, одновременно создатель и руководитель легендарной ЭПРОН (Экспедиции подводных работ особого назначения), также входившего тогда в систему ОГПУ—НКВД.

Таким образом, вместо одного «добывающего» отдела в структуре Разведупра стало шесть.

К сожалению, после присвоения персональных званий многие старожилы управления посчитали себя обиженными. И не без оснований. В самом деле: четыре бывших чекиста – Артузов, Захаров (Мейер), Штейнбрюк и Карин – получили звание, равное званию Урицкого. Только один «чистый» военный – герой Гражданской войны Геккер тоже получил три ромба в петлицы. Также военный, заместитель Урицкого Никонов получил звание только комдива – меньшее, чем помощник начальника Захаров (Мейер) и два начальника отделений – Штейнбрюк и Карин.

Кому какое звание присвоить – зависело прежде всего от наркома Ворошилова. Не исключено, что столь хитроумным ходом он намеревался обострить отношения между ветеранами и «варягами» Разведупра.

Артузову до этих переживаний особого дела не было. Лично для него после присвоения звания изменилось только одно: в ИНО к нему сотрудники обращались, как правило, по имени–отчеству – Артур Христианович. Иногда, сугубо официально или на партийных собраниях – товарищ Артузов. Теперь же, каждое утро, когда он уходил в «шоколадный домик», дежурный по Разведупру при докладе обращался только так: «Товарищ корпусный комиссар…»

Важнее этих мелочей было главное – работа. А работать приходилось много. Фактически руководство стратегической военной разведкой легло на его плечи. В этом отношении официальное название его должности – заместитель начальника управления – никак не отражало его реальную роль и обязанности.

Между тем в личной жизни Артузова произошло событие, которое в дореволюционной беллетристике принято было называть роковым. Он влюбился, вернее – полюбил, второй раз в жизни, и, как это бывает у мужчин старше сорока, пылко, безоглядно и непреодолимо.

Первая жена Артузова Лидия Дмитриевна Слугина была человеком прекрасной души. В голодные годы она подобрала на одном из московских вокзалов девочку–беспризорницу, то ли сироту, то ли просто брошенную родителями, привела домой, вымыла, накормила, переодела во все чистенькое (старую одежонку пришлось просто сжечь), да… так и оставила в семье с полного согласия мужа. Дескать, где кормим троих, там и для четвертого миска супа найдется. Галя росла вместе с другими детьми как родная и покинула дом фактически приемных родителей (формально ее не удочеряли, впрочем, и сами Артур Христианович и Лидия Дмитриевна жили не расписываясь, в те годы гражданский брак являлся обычным явлением), только когда вышла замуж.

И вот нежданная, негаданная последняя любовь.

Инне Михайловне было тогда тридцать с небольшим, была скорее просто миловидной, чем красивой, но обладала тем неуловимым женским шармом, который привлекает мужчин сильнее и привязывает прочнее самых колдовских чар. Артузов стал ее третьим мужем. Первым был крупный советский работник Иван Иванович Межлаук, в ту пору член ЦИК СССР, секретарь Совета труда и обороны (СТО) и заместитель управделами Совнаркома СССР^{104}.

С Межлауком Инна Михайловна прожила десять лет. После развода вышла замуж за Григория Самойловича Тылиса, с которым Артузов был хорошо знаком по службе. Тылис работал в системе внешней торговли, последние годы являлся заместителем уполномоченного Всесоюзной торговой палаты в Париже и часто выезжал за границу. Нередко он под псевдонимом Нора выполнял конфиденциальные поручения Артузова по линии ИНО, а затем Разведупра. Отношения между ними были взаимоуважительными, даже дружескими. Тылис и познакомил Артузова с женой.