Артур и месть Урдалака

Это Альфред. Затормозив всеми четырьмя лапами, пес останавливается и энергично отряхивается, вертя одновременно и головой, и хвостом. Вокруг него тотчас образуется облако пыли. Лицо Артура озаряется радостью. Его единственный друг, самый прекрасный пес на свете, не бросил его в беде и последовал за ним! Как он только мог в нем усомниться?! Сам того не зная, Альфред явился спасти жизнь своему хозяину, а вместе с ним и минипутам! Ведь если Артур не придет им на помощь, они все погибнут!

Распахнув дверцу, Артур выскакивает из машины, и Альфред прыгает ему в объятия.

— Альфред, мой милый Альфред! — говорит мальчик, прижимая тяжелого пса к своей груди.

У Альфреда язык на плечо, от усталости он еле держится на ногах.

— Послушай-ка лучше вот эти звуки, — отвечает отец, заводя двигатель. — Восемьдесят лошадиных сил, а какой рев! Наверно, у них тоже большие проблемы с нервной системой, ха-ха-ха! Ух, какой храп! — радуется отец, словно дорвавшийся до бутылки алкоголик.

ГЛАВА 9

А в доме храпит Маргарита. Нельзя сказать, что Арчибальда это беспокоит. Ему просто не спится, но, разумеется, когда бессонница сопровождается громоподобным носовым свистом, от которого содрогается ночной столик, со сном можно распрощаться окончательно. Хотя бабушка худобой не отличается, тем не менее, трудно поверить, что ее храп может соперничать со звуками отбойного молотка новейшей конструкции. Или со свистком скороварки, стоящей на открытой на полную мощность газовой горелке. Арчибальд ворочается в кровати, подпрыгивая в такт храпу. Бабушка вряд ли ощущает эти подпрыгивания, однако в скором времени тональность ее храпа меняется. Звуки становятся ровными и монотонными, конвульсии ночного столика прекращаются.

Арчибальд смотрит на настенные часы с боем. Большая стрелка, подрагивающая в такт храпу Маргариты, ухитряется показывать еще и время. Даже если предположить, что она на пару минут ошибается, полночь все равно наступит очень скоро — через четверть часа с минутами. До урочного часа, когда лунный луч упадет на линзу подзорной трубы и откроет проход в страну минипутов, остается пятнадцать минут.

Арчибальд размышляет. Разумеется, Маргарита извлекла на свет весомые аргументы. Она права: для таких путешествий надо иметь крепкое здоровье, а он уже далеко не молод. С другой стороны, прослыть трусом среди минипутов было бы ужасно. А прослыть предателем в глазах собственного внука еще ужасней. Но даже если оставить в стороне рассуждения о доверии и предательстве, вдруг минипуты действительно в опасности?

Неужели он так и останется дома и до утра будет слушать громкий храп жены, звучащий то глухо, то с присвистом?

На миг Арчибальд замирает, затаив дыхание, а потом набирает в грудь побольше воздуха. Разумеется, он стерпит эти звуки. Вот уже тридцать лет, как он терпит их каждую ночь, и если даже сегодня ночь не такая, как обычно, она все равно когда-нибудь кончится. «А завтра настанет новый день», — устраиваясь под одеялом, подводит итог своим размышлениям Арчибальд. Уж если спать под громкий храп, то хотя бы с удобствами.

Но так уж заведено: стоит тебе принять решение, которое судьба сама долго и упорно тебе втолковывала, как капризница фортуна тотчас меняет свое желание и посылает тебе знак, столкнувшись с которым ты понимаешь, что решение твое никуда не годится. Так, например, когда долго раздумываешь, стоит ли принять душ, и, наконец, являешься в ванную комнату, оказывается, что горячую воду отключили. Поэтому именно в ту минуту, когда Арчибальд уютно устроился под одеялом, раздается частая барабанная дробь. Или, если угодно, чечетка, исполняемая стадом буйволов. А проще говоря, яростный стук в дверь.

Арчибальд подскакивает в постели, а Маргарита нежно улыбается. Так как у нее в ушах беруши, то звуки буйволиной чечетки кажутся ей нежным легким постукиванием.

Под предлогом, что Арчибальд слишком громко храпит и своим храпом будит ее, она уже две недели подряд закладывает на ночь уши берушами.

А ее супруг, ни при каких обстоятельствах не забывающий о куртуазном* отношении к женщине, не решается сказать ей, что по ночам она просыпается исключительно от собственного храпа. Но куртуазность еще никогда не оказывалась лишней. И сейчас Арчибальд с радостью возносит хвалы чудесным маленьким берушам. Благодаря им он сможет спокойно, не вдаваясь в лишние объяснения, удрать из дома.

Быстро, насколько это возможно в его возрасте, он вскакивает с кровати, но впопыхах никак не может попасть ногами в войлочные тапочки. Наконец, выиграв поединок с тапочками, он шлепает в коридор. Стук в дверь по-прежнему сильный, однако удары стали более редкими: стучащий стал уставать.

Арчибальд завязывает халат и вцепляется в перила, чтобы не полететь с лестницы. Когда очень спешишь, это случается.

Добравшись до входной двери, дедушка, даже не подумав взглянуть в маленькое окошко, выходящее на крыльцо, и полюбопытствовать, кто это явился к ним среди ночи, тотчас отодвигает задвижку. Дверь распахивается, и в дом врывается Артур.