Артур Миллер. Пьесы: Все мои сыновья, Смерть коммивояжера, Суровое испытание, Вид с моста

Эдди(берет себя в руки). Ну что ж, спасибо. Большое спасибо. Дело в том… сердце у меня разрывается, вот что. Я…

Алфьери. Понимаю. Выбросьте все это из головы. Постарайтесь!

Эдди. Я… (Чувствуя, что готов разрыдаться, беспомощно машет рукой.) Прощайте. (Уходит.)

Алфьери.

Случается, что хочется кричать
И бить тревогу. А причины нет.
Я знал, я знал еще в тот день. В тот самый вечер
Я смог бы эту повесть досказать.
В ней тайны ни на грош не оставалось.
Я видел: словно тень, скользящая по залу,
Развязка шаг за шагом приближалась.
Я знал, куда он клонит
И чем он кончит, знал.
И часто я сидел здесь вечерами
И думал! Я разумный человек,
А прекратить все это я не в силах.
Однажды даже я пошел к соседке —
Умнейшая старуха — и спросил,
Как быть?
Она лишь покачала головой:
«Молитесь за него».
И вот. (Садится.) Мне оставалось только ждать.

Контора Алфьери погружается в темноту; свет загорается в квартире Эдди, где все сидят за столом; ужин подходит к концу. Молчание. Слышен только звон посуды. Но вот Кэтрин поднимает голову.

Кэтрин. Знаете, где они уже побывали?

Биатрис. Где?

Кэтрин. Они плавали в Африку. На рыбачьей шхуне. (К Эдди, который взглянул на нее.) Это правда, Эдди!

Эдди. Я ничего не говорю. (Допив кофе, поднимается из-за стола).

Кэтрин. А мне вот и за городом побывать не довелось.

Эдди(взяв газету, садится в качалку). И ничего не потеряла.

Пауза. Кэтрин выносит тарелки, Биатрис и Родольфо убирают со стола.

И долго, Марко, вы до нее добирались, до этой Африки?

Марко. Дня два. Да, поплавали мы на своем веку немало…

Родольфо. Раз мы даже до Югославии дошли. Эдди (к Марко). А зарабатывали на этих шхунах прилично?

Марко. Когда рыба ловится, тогда платят. Родольфо. Такие шхуны не каждый имеет. У пашей семьи шхуны не было. Вот мы и рыбачили только тогда, когда в чужой семье кто-нибудь заболеет.

Кэтрин возвращается.

Биатрис. Вот чего я в толк не возьму, Марко: в океане полно рыбы, а вы голодаете.

Эдди. Надо иметь лодку, сети, а на это нужны деньги.

Биатрис. Хорошо, но разве нельзя удить рыбу с берега? На Кони-Айленд видишь столько рыболовов…

Марко. У нас сардины.

Эдди. Ясное дело. Разве сардинку поймаешь на крючок?

Биатрис. А я и не думала, что у них там сардинки. (К Кэтрин.) Там у них водятся сардинки!

Кэтрин. Ну да, они гоняются за ними по всему океану… до самой Греции, Югославии, Африки…

Биатрис(к Эдди). Правда, смешно? Подумать только — сардинки плавают в океане!

Кэтрин. Ага. А апельсины и лимоны растут просто на деревьях. (К Эдди.) Ну можно ли себе представить, что апельсины и лимоны растут на деревьях?

Эдди. В самом деле. Смешно. (К Марко.) Я слыхал, апельсины подкрашивают, чтобы они были оранжевыми.

Марко. Подкрашивают?

Эдди. Ну да, я слыхал, что на самом деле они зеленые…

Марко. Нет, в Италии апельсины оранжевые.

Родольфо. Это лимоны бывают зеленые.

Эдди(недовольный тем, что Родольфо вмешался в разговор). Господи, словно я не знаю, что лимоны бывают зеленые, — их и в лавке иногда продают зелеными. Я сказал, что подкрашивают апельсины, разве я говорил что-нибудь про лимоны?

Биатрис(переводя разговор на другую тему). Жена твоя теперь аккуратно получает деньги, Марко?

Марко. Да. Она купила мальчику лекарство.

Биатрис. Замечательно. У тебя небось на душе стало легче.

Марко. Еще бы! Но я по ним скучаю.

Биатрис. Надеюсь только, ты не будешь вести себя, как другие. Живут здесь лет по двадцать пять, а все никак не скопят денег, чтобы съездить домой.

Марко. Знаю. У нас в городе есть такие семьи, где дети никогда не видели отца. Но я вернусь домой. Года через три-четыре.

Биатрис. А что, если бы тебе больше откладывать здесь? Не то она еще подумает, что денег тут куры не клюют; тогда ты не встанешь на ноги.