Артур, племянник Мордреда

В моем Белерианде Туор пока еще ходил пешком под стол, барлогов уже не было, а орки грызли колючую проволоку в местах не столь отдаленных. Однако проблема оставалась. Мне совершенно не хотелось, чтобы через двадцать или тридцать лет в Гондолине произошла резня по принципу: партия Маэглина под флагом эльфийского шовинизма против партии Туора-Идриль под флагом международного интернационализма. Проще всего, конечно, было избавиться от Маэглина, но этот парнишка чем-то был мне симпатичен, и я решил пойти другим путем. Решил потратить немного своего драгоценного (на вес золота) времени на то, чтобы помочь ему обустроить свою личную жизнь. Я отыскал Отражение Отражения — блеклую тень Белерианда, где Моргот был просто сильным колдуном, а драконов и барлогов не было вовсе. Идриль из того Отражения была невестой Маэглина, а злой человек Туор (один из лейтенантов Моргота) напал на Гондолин, перебил всех тамошних эльфов, расчленил жениха и уже совсем было собрался обесчестить невесту, как наткнулся на клинок воина, возникшего прямо из воздуха на глазах ошеломленной Идриль и толпы орков. Могучего, благородного воина в сверкающих доспехах… Я мог бы потратить на описание этого величественного воина не один абзац, но для того, чтобы сэкономить время, скажу проще: это был я. Шуганув орков, я уволок Идриль в настоящий Гондолин. Эльфийская девица не сопротивлялась — была в шоке.

— Кто вы?.. — Побелевшими губами спросила она.

— Добрый фей. — Честно признался я.

Вот этот подарок я и вручил оригинальной версии Маэглина. Примите и распишитесь.

Он расписался. Через год состоялась свадьба.

На вторую Идриль в Гондолине поначалу смотрели с недоумением, но потом привыкли. Однако сами Идрили притереться друг к другу так и не смогли, и в конце концов Маэглин вместе с женой, приближенными и слугами переехал ко мне на север.

Я могу долго рассказывать о своей жизни в Белерианде. Там было много всяких событий, и годы, которые я провел на этом Отражении, возможно, одни из лучших в моей жизни. Однако не думаю, что нам стоит останавливаться на всех этих интересных, но несущественных деталях — мы и так слишком сильно отвлеклись от основной темы. Я бы вообще не стал упоминать про Белерианд, если не драконы и не Тень Узора. Драконам предстоит выйти на большую сцену еще не скоро, а вот что касается Тени, то одним упорядочиванием Тангородримского средоточья силы дело не ограничилось. Мое открытие Тени Узора повлекло за собой и иные последствия…

Я сидел в своих покоях в Камелоте и задумчиво вертел в руках карту Мордреда. Я порядком измял ее за последние полтора часа. Меня терзали сомнения. Жадность боролась с жадностью. Я хотел кое-что получить, и это «кое-что» имело даже большее значение, чем драконы. Однако для того, чтобы добиться искомого, мне был необходим Камень Правосудия, а я отчаянно не желал делиться с Мордредом той прухой, которую рассчитывал получить. Ведь даже идиоту было ясно, что просто так «поносить» Талисман Закона Мордред мне не даст.

Я думал о том, как спереть эту штуку. К сожалению, я не знал, где король хранит Талисман. Я сильно сомневался в том, что смогу безнаказанно проникнуть в его покои, найти там тайник и быстренько смыться до возвращения хозяина.

Может быть, все-таки вызвать его и договориться?.. Поскольку я не хотел разговаривать с Мордредом в Аваллоне — там было слишком много отвлекающих факторов — то заявился в Камелот специально для того, чтобы вызвать короля по карте к себе в гости. Я посмотрел на козырь. Отвел взгляд. Я не мог заставить себя сосредоточиться. У меня аж сводило скулы от нежелании делиться с Мордредом тем важнейшим открытием, которое я собирался совершить.

И в этот момент я почувствовал, как кто-то касается моей карты. Я вернул козырь короля в колоду и мысленно потянулся к тому, кто меня искал.

Это был Марк. Он находился в знакомом мне золотом дворце на Отражении Эллепа. Там моя мать провела последние годы своей жизни. К ее услугам было все, что она только не пожелает. Лишь одного отец так и не смог дать ей — бессмертия. Хильтруда умерла несколько лет тому назад. Я не был примерным сыном и в последние годы редко навещал ее. Я не мог смотреть, как она стареет, так же, как не мог заставить себя ходить на могилу Гвиневры. Как будто я был в чем-то виноват перед ними. Неправильно, что я бессмертен, а они — нет. Неправильно. Но я старался не думать об этом.

— Привет. — Сказал Марк. Мои гнетущие воспоминания оборвались в тот же миг, когда отец приступил к изложению своих планов. Его, видите ли, обеспокоил энтузиазм Джинны. С другой стороны, относительная легкость, с которой она захватила дворец, вызвала у моего отца легкое недоумение, вскоре перешедшее в естественное желание самому попрактиковаться в организации дворцовых переворотов.

План Марка был прост: Мордред и Фиона, успокоенные новейшими мерами безопасности, не ожидают подставы. Следовательно, сейчас — самое время напасть на них. Быстрая акция, два удара мечом — и ситуация на игровом поле кардинально меняется.