Артур, племянник Мордреда

— И что? — Холодно спросила Джинна. — Ты полагаешь, меня это остановит?

— Ты просто… — Я еле сдержался, чтобы не назвать ее полной дурой. — …не умеешь стратегически мыслить. Ты хороший тактик — иначе тебе не удалось бы захватить дворец — но ты не стратег. Подумай, что будет дальше. Загляни вперед не на один-два хода, а на три-четыре.

— Не люблю шахматы.

— Оно и видно. Даже если тебе каким-то чудом и повезет и ты убьешь Мордреда, Фиону, Джулиана, Каина, Жерара, Диану, Саймона и Оттона, а также всех, кто посмеет к ним присоединиться — подумай, сестренка: кто тебя после этого признает? Я? — Я покачал головой. — Ну уж нет. Так же подумают и остальные. Те, кто останутся в живых. У Мордреда руки в крови, но он всегда умел обходиться минимальными жертвами. Никому в Семье не нужен король — или королева — которые для того, чтобы компенсировать собственное неумение планировать, готовы наворотить гору трупов. Поэтому никто тебя не признает. Хочешь править в гордом одиночестве?

Джинна хотела сказать что-то язвительное, но Марк не дал ей открыть и рта.

— А если заглянуть вперед еще на один ход, — улыбаясь, сказал мой отец, — то получится совсем замечательно. Тебя не признают, а значит, выберут кого-то другого. И Семья дружно объединиться вокруг нового кандидата. А кто у нас там следующий в очереди на наследство?

Они с Джинной переглянулись. У кузины дернулась мышца на щеке. Папа продолжал безмятежно улыбаться.

— Результатом всех твоих усилий явится то, что корону возложат на мою голову. — Подвел он итог.

— Ты не боишься говорить мне это здесь и сейчас? — Ледяным тоном осведомилась Джинна.

— Нет. Потому что если ты убьешь еще и меня, королем станет Артур. А если и его не будет — смотри по списку, кто следующий. Но в любом случае — это будешь не ты.

— Я не хочу ссориться ни с тобой, ни с Артуром. Мне всегда казалось, что у нас хорошие отношения…

— Да, это так. — Кивнул Марк.

— Именно поэтому мы и завели этот разговор. — Подтвердил я. — Если бы мы руководствовались одной только выгодой, мы бы молча постояли в сторонке. Я хочу, чтобы королем стал мой отец, но не такой ценой. Не через твой труп. И ты, я уверен, если Марку когда-нибудь удастся захватить власть, не станешь охотиться на него. Но сейчас ты лезешь в петлю. Собственно говоря, ты уже в ней. Ты просто еще не поняла, что последует дальше.

Джинна долго молчала. Я опустился на один из трупов.

— Ничего, если я тут посижу?

— Может, вернемся в гостиную? — Предложила Джинна. — Хотя тебе лучше сразу в кроватку…

— Мы тут не задержимся. — Возразил я. Перевел взгляд на Марка. — Ты знаешь какое-нибудь Отражение, где время течет очень быстро?

Марк кивнул.

— Есть такое. Хочешь побыстрее поправиться?

— Угу. Неохота валяться на койке, когда вокруг такое твориться.

— Разумно. — Марк начал копаться в своей колоде. — Черт, где же она… Ага, вот! Через три недели ты будешь на ногах, а по времени Аваллона пройдет лишь день. Надеюсь, пока мы будем отсутствовать, здесь больше никого не убьют.

Последние слова предназначались Джинне. Кандидатка в королевы кисло улыбнулась.

— Надейтесь.

Марк подошел ко мне, помог встать, после чего вгляделся в карту. Сквозь радужное свечение я бросил последний взгляд на Джинну. Интересно, на что она рассчитывала? Нет, ну в самом деле, на что?.. Ведь должна же была она, идя на эту авантюру, иметь какие-нибудь козыри в рукаве…

Седьмое чувство (если считать шестым интуицию), которое давало мне возможность ощущать ткань Отражений и работать с ней, также позволяло оценивать расстояние до Лабиринта и безошибочно определять направление, в котором нужно было двигаться, чтобы попасть в Аваллон. Сейчас это чувство сообщало, что мы с Марком оказались в мире, от Аваллона весьма отдаленном.

Здесь не было ни людей, ни животных, ни растений — вообще никакой живности. Сланцевые скалы, развернутые в одну и ту же сторону, чередовались с трещинами, из которых вырывался белый пар. Небо было тускло-молочного цвета, а солнце, хотя и перемещалось по небу, никогда не заходило за горизонт. Временами в небе возникали красивые миражи.

У Марка тут был склад со всеми необходимыми принадлежностями для длительного времепребывания: палатка, консервы, вода и медикаменты.

— Как ты думаешь, — спросил я у отца, — кто поддержит претензии Джинны?

Марк пожал плечами.

— Честно говоря, не знаю. Джинну любят все — кроме, естественно, сторонников Мордреда. Всем импонирует то, что она и не думает скрывать свои симпатии и антипатии. В отличии от большинства членов Семьи, Джинна — никудышная интриганка и в этот отношении весьма напоминает Жерара. У которого тоже со всеми хорошие отношения именно по причине его прямодушия.

— Да, это редкое качество. Если это, конечно, не искусная игра.

— Не думаю. Я знаю Джинну с детства.

— Она всегда рвалась к власти?

— Ну… — Марк задумался. — Скажем так: она всегда считала, что на троне должна сидеть она, а не Мордред.

— Странно, что Мордред ее не убрал.