Артур Рэйш (1-4)

— Умрун может выбрать себе любое тело и приспособить его для собственных нужд. В нем он будет практически неуязвим, и для этого необязательно выбирать мага. К тому же, для неокрепшей твари встреча с магом Смерти может быть опасна.

— Зато в нашем теле твари будет гораздо удобнее, — буркнула Хокк.

— На темной стороне мы чувствуем себя как дома, — согласился я. — Мы видим, слышим и чувствуем Тьму гораздо лучше, чем некросы. Легко переходим с темной стороны в реальный мир, и для этого не нужны никакие заклинания — это наше природное умение, которое умруну очень бы пригодилось.

— Для него наше тело — идеальное вместилище, шеф. И мне очень не нравится, что двадцать лет назад наши коллеги стали пропадать в таком количестве.

— Умруны не живут стаями, — хмуро возразил Корн. — Для каждой твари нужны довольно большие охотничьи угодья, которые они ревностно охраняют от посягательств.

— Да, но как-то они все-таки размножаются, — возразила Хокк. — И откуда-то все же берутся.

— Мы не знаем, каким именно образом это происходит.

— Может, они не жрут какую-то из похищенных душ, а каким-то образом ее преобразуют? И, пока первый умрун продолжает охотиться, она впадает в спячку, чтобы лет через двадцать окончательно созреть? — предположила Триш. — А может, умрун в действительности ест не столько сам, сколько носит неокрепшему умруненку? Ну, знаете, как родитель, который сперва выкармливает детеныша молоком, а когда у того прорезаются зубы, то и мясом? В смысле, душами? Вы ведь говорили, что обычно они едят по одному человеку в полтора-два года. Но у нас-то народу погибло в два раза больше!

Начальник ГУССа заметно вздрогнул.

— Что, если ваш первый умрун все-таки успел создать преемника? — закончила мысль Триш ее наставница. — Поэтому, когда одну тварь убили, вторая была слишком молода, чтобы питаться, а сейчас, когда она созрела, все повторяется?

— Но пропал не один маг, а семеро…

— Вот именно. И Войдо мы с Рэйшем видели собственными глазами… вернее, не его, а то, во что он превратился. Я считаю, что в прошлый раз убийства в Алтире прекратились лишь потому, что главного умруна вы действительно убили, поэтому некому было выкормить остальных. Но где гарантия, что детеныши сдохли? И что тот умрун, который все-таки выжил, не надумал их выкормить? Не зря же он так активно начал убивать. Двое за сутки, шеф! А что будет дальше?!

Триш поежилась.

— Страшно подумать, что произойдет, если через несколько лет у нас вместо одного умруна появится семеро. Или даже больше, если мы чего-то не учли.

Корн помолчал, а потом снова взглянул на меня.

— Что скажешь, Рэйш?

Я пожал плечами.

— Думаю, насчет тел Хокк права, и умруны в действительности редко встречаются не потому, что им трудно в кого-то вселиться — скорее всего, они предпочитают жить в телах темных магов. И не расползлись по миру лишь потому, что нас довольно мало, но при этом нас не так-то легко убить. Меня беспокоит другое — двадцать лет назад пропало сразу семеро наших… если помните, когда пропал первый темный маг, в Управлении поднялся шорох, была устроена целая облава… а потом — ничего. Семь человек исчезли. Шесть магов Смерти и один некрос, но особой реакции от ГУСС не последовало. Почему, Корн? Вы, случайно, не в курсе?

— Я узнаю, — глухо отозвался светлый, которой, кажется, уловил мою мысль. — Что-то еще?

— Да. По какой-то причине смерти в то время прекратились. Облаву на умруна в тот раз никто не устраивал, однако тварь все равно затихла. Возможно, снова впала в спячку. Возможно, уже переродилась в нечто более опасное. А может, ушла охотиться в другое место, предварительно создав детенышей и оставив свои угодья на них. Теперь же как минимум один из них созрел и вышел из спячки. Но при этом сразу после пробуждения он почувствовал себя достаточно сильным, чтобы напасть на темного жреца. И вскоре после этого — на темного мага. Даже на двух, если считать меня. Это должно означать, что перед спячкой умруна хорошо накормили. А последней жертвой двадцать лет назад, если помните, был мастер Ирвин Друсс. После его смерти убийства в столице прекратились. Какой вывод мы должны из этого сделать?

— Что наши души более ценны для умруна, чем души обычных людей? — сглотнула Хокк. — Возможно, ценнее, чем других магов?

— Верно. И еще мы должны предполагать, что умрун, который продолжил охоту в столице двадцать лет назад, убил последнюю жертву не для себя. Или же, что тоже возможно, после его смерти съеденные души… может, не все, но хотя бы последние… перешли к детенышу.

— Поэтому наш умрун вышел из спячки не просто зрелым, но и намного более опасным, чем папаша!

— Да, — снова кивнул я. — И вселился в тело Войдо, которое ему заранее приготовили.

— То есть, его специально хранили все эти годы? Но тогда значит, и остальные шесть трупов тоже лежат где-то до сих пор и ждут своей очереди?!

— Скорее всего. Иначе Войдо не начал бы охоту с темного жреца.

— Причем тут отец Кан? — насторожился Корн.