Артур Рэйш (1-4)

Я вопросительно приподнял брови.

Что? Вот так просто? Он больше ничего не хочет у меня выпытать?

— Спрашивай, — устало повторил старый маг, прикрывая глаза. — У меня к еще остались вопросы, но они подождут. Поэтому задавай свои, пока я еще в силах на них ответить.

Медлить я не стал и задал, наверное, самый важный вопрос, который тревожил меня с раннего утра:

— Скажите, мастер, что такое Тьма?

Нииро замер, на мгновение будто окаменев в своем кресле, а потом неожиданно запрокинул голову и… расхохотался. Правда, почти сразу закашлялся, вынужденно согнувшись и с силой сдавив ладонями грудь. А когда, наконец, отдышался, то посмотрел на меня так, что я внезапно вспомнил нелегкие годы ученичества. Учитель, бывало, тоже на меня так смотрел, когда я умудрялся сморозить какую-нибудь глупость.

— Молодец, Рэйш. Сразу быка за рога! — все еще посмеиваясь, маг утер рукавом выступившие на глазах слезы. — Да если бы кто-то знал ответ на твой вопрос, то давно бы озолотился! Впрочем, я в свое время задумался над этим много позже, чем следовало, так что ты в каком смысле оказался умнее.

Я непонимающе нахмурился.

— Простите, мастер. Я не совсем вас понял…

— Ничего. Иногда я сам себя перестаю понимать. Но ты действительно молодец — рано начал анализировать свои ощущения, хотя большинство из нас пользуются силой, даже не задумываясь, откуда она приходит и чем за нее придется заплатить. Мы, к сожалению, привыкли работать тем, что нам позволили, и уже не ищем других путей. Идем по заранее проторенной колее. Смотрим на мир зашоренными глазами. Но если маг начинает задавать вопросы, это означает, что полученные им знания не укладываются в картину мира, созданную мало разбирающимися в жизни теоретиками. И перешагнул ту грань, за которой, помимо доверия, требуются еще и доказательства. Скажи мне, мальчик, почему ты вдруг задумался над этим?

Я хмыкнул.

— Есть причины. Так вы расскажете о своих выводах?

— Расскажу, — успокоившись, кивнул Нииро. — Хотя не уверен, что тебе это сильно поможет. Видишь ли, то, что мы совершенно необоснованно называем «Тьмой», на самом деле не первозданный мрак, не место обитания темных богов и даже не краешек чужой Вселенной. Не буду утверждать, что мои размышления есть единственно верная истина, но я бы сказал, что это — своего рода пограничье между миром живых и миром мертвых. То место, через которое проходят отлетевшие души. Кто-то быстрее, кто-то медленнее… но Тьмы не минует никто. Именно в ней неупокоившиеся духи находят себе привязки. И именно с Ее помощью возвращаются в наш мир.

— Учитель называл Тьму преддверием по пути из нашего мира в мир мертвых, — задумчиво обронил я.

— Я тоже так думаю, хотя умники из Королевского университета наверняка попытаются это оспорить. Понимаешь, классическая система обучения представляет Тьму в виде коридора, соединяющего два наших мира. Некоторые полагают, что какая — то часть этого коридора проходит внутри мира мертвых, пронзая его насквозь и выводя отлетевшие духи напрямую к богам, которым они были посвящены. Светлые забирают своих сразу, не давая душам блуждать во тьме. А вот темные могут затянуть с решением, если сочтут, что служение было недостаточно искренним. Такие души способны веками кружить во Тьме, не ведая покоя и терзаясь мучительными сомнениями. Но в конце концов и они уходят, чтобы и дальше исполнять волю своих покровителей. Если же человек не проходил посвящения, то его судьбу решает суд богов, взвешивая совершенные грехи на весах Ремоса. Те, кто окажется достоин перерождения, уйдут на новый виток жизни. А остальные будут отправлены во владения Фола на очищение, дабы сполна расплатиться за то, что сотворили при жизни.

Я кивнул: нарисованная мастером модель миров была мне хорошо знакома. Учитель об этом тоже говорил.

— Честно говоря, мне показалось, что Тьма не очень — то похожа на коридор, — осторожно заметил я, вспомнив свои утренние злоключения, и мастер Нииро выразительно скривился.

— На самом деле Она вообще на него не похожа. Но умники из университета до сих пор в это не верят. А если и верят, то помалкивают, что бы такие, как ты, не смели выходить за рамки.

Я снова нахмурился.

— Зачем?

— Почитай как-нибудь историю отношений между Алторией и Лотэйном. Особенно ту ее часть, когда Лотэйн решил отказаться от темных богов. Думаю, тебе многое станет понятно.

— В Верле нет библиотек, — нейтральным тоном заметил я. — С чего бы это, не знаете?

— Εсли захочешь — найдешь, — насмешливо покосился на меня старик. — Я не об этом обещал тебе рассказать. Что же касается «коридора»… на самом деле это место гораздо шире и сложнее, чем простой черный тоннель. Даже опытные ищейки воспринимают его именно так и не видят дальше собственного носа — они абсолютно слепы во Тьме. К тому же, быстро истощаются и вынуждены ориентироваться только на след. Если он есть — они пройдут куда угодно. Если он ложный или слишком слабый — маг может потеряться. Каждый шаг во Тьме для ищейки — это движение по узкому мосту через пропасть, где любое неверное движение способно стать последним.