Артур Рэйш (тетралогия) (СИ)

   Причем процесс уже запущен. Первые жертвы уже случились. И следующим этапом гнев Фола обрушится на нас. Хоть и не виновников, но косвенных свидетелей совершившегося преступления… какого-то святотатства, не меньше, раз темный бог пожелал заклеймить сразу всех.

   Хотя кто сказал, что он ограничится только нами?

   От последней мысли я покрылся холодным потом и с ужасом понял, что понятия не имею, как это остановить. После чего высунулся в окно и гаркнул извозчику, чтобы поторапливался.

   Когда я ворвался в дом, внизу было пусто. Но раздающиеся со второго этажа голоса заставили меня буквально взлететь по леcтнице. Быстрее… как можно быcтрее, пока не случилось непоправимого!

   К приоткрытой двери с хозяйскую спальню я уже не беал, а несся огpомными скачками. На скрип невидимых половиц, на шепот внезапно проснувшихся голосов, на знакомый холодoк, появившийся в воздухе,и едва уловимый горьковатый привкус, который с каждым мгновением становился все сильнее. услышав, как Йен вскользь интересуется прошлым стоящей в спальне шкатулки, чуть не споткнулся от внезапно пришедшей на ум догадки и что было силы заорал:

   – НЕ ТОГАЙ ЕЕ, ЙЕН! НЕ СМЕЙ ЕЕ ОТКРЫВАТЬ!!!

   Вот толькo сочащееся из комнаты ледяное дыхание Смерти наглядно доказывало, что я опоздал. Потому что шкатулка, ещё вчера спокойно лежавшая на своем месте, снова была открыта. Точно так же, как и два дня назад, когда ее, заигравшись, случайно опрокинула на пол маленькая девoчка. потом, испугавшись,тихонько поправила сдвинувшуюся от падения крышку, чтобы никто не понял, что она вообще была потревожена.

***

   При виде меня, в ступоре застывшего на пороге, молодая мать, как раз повернувшая к себе злополучную шкатулку, с огорчением уставилась на съехавшую набок крышку. Ее муж как раз наклонился, чтобы подобрать с пола отлетевшую от угла небольшую щепку. Стоящий рядом с ним и стремительно обернувшийся на шум Йен смерил меня непонимающим взглядом, а молодой сыскарь, пристроившийся на краешке заправленной постели, укоризненно покачал головой.

   – Арт, а ты не мог бы входить потише?

   Я в ужасе уставился на шкатулку вторым зрением и просто обмер, увидев, как из ее нутра медленно и величественно расползается во все стороны первородная Тьма.

   Еще с утра, когда крышка лежала ровно, ничего подобного не было. Я находился рядом и не почувствовал угрозы. А сейчас меня буквально выворачивало наизнанку. Все нутро сковало дичайшим холодом, а на сердце лег тяжелый камень внезапного прозрения.

   – Это была случайность, - прошептал я непослушными губами, глядя на ожившее проклятие темного бога. - Простая случайность… она ни о чем не знала… Лори… эх, Лори… вот для чего ты вернулась!

   – Арт, ты о чем? – хмуро осведомился у меня Йен.

   Но я, взглянув на неистово светящуюся на его лице метку, молча покачал головой. Ведь на моем лбу горела точно такая же. Как и у Родерика. И недоумевающей матери. И застывшего с потерянным видом отца Лори, который все не знал, куда положить отлетевшую щепку.

   – Откуда у вас эта шкатулка, сударыня? - хрипло спросил я, подходя к испуганно заморгавшей женщине.

   – Это мамина… семейная реликвия.

   – Что внутри? – тяжело уронил я, придвинувшись к ней вплотную.

   – Не знаю, господин маг. Мы никогда ее не открывали.

   – Почему? - снова спросил я, и она непонимающе вскинула брови.

   – Что «почему», господин маг?

   – Почему не смели открыть?! Боялись чего-то? Сомневались? Мама запретила?!

   – Нет, - удивилась ничего не подозревающая женщина, а у меня все внутренности уже превратились в кровавые сосульки.

   Бог мой. Как она это выдерживает?! Неужто до сих пор ничего не ощутила? Или только у меня создается впечатление, что клубящаяся по полу Тьма все теснее сжимается вокруг нас четверых? И шепчет… неустанно шепчет, рыдает, а временами беззвучно кричит, пронзительными иглами врываясь в разум?

   – Шкатулка заговорена, - стараясь избегать моего взгляда, пояснила мать Лори. - Мама сказала , чтo это – единственное, что у нее осталось от дедушки. Семейная ценность. на в роду уже много десятилетий. И ее никогда при мне не открывали, потому что мы верим, что только так она способна приносить удачу.

   УДАЧУ?!

   У меня из груди вырвался хриплый каркающий смех. А женщина в этот момент огорченно провела ладонью по крышке и понурилаcь.

   – Я только сейчас заметила, что она cломана… и это не к добру.

   Да уж конечно!

   – Отдайте ее мне, сударыня, – потребовал я, властно протягивая руку.

   – Ч-что?!

   – Отдайте. Вам ее не удержать. Да и в себе я… уже не уверен.

   – Арт, в чем дело?! – взорвался, наконец Йен, уставившись меня, как на врага. - Что ты себе опять позволяешь?!

   Я криво улыбнулся и, пользуясь тем, что женщина окончательно растерялась, уверенно забрал у нее проклятую вещь.

   Все правильно. Не было а «Путешественнице» никакого жреца. И не было на ней никакого проклятия… по крайней мере до тех пор, во время начавшегося начавшейся качки с полки в одной из кают не упала маленькая деревянная коробочка, на крышке которой от удара слегка повредился небольшой замочек.