Артуро и единорог

В те времена крестьянские дети в школу не ходили, лишь дети богатых имели своих учителей, которые занимались их воспитанием и жили в домах их знатных родителей. Однако крестьянские дети могли многому научиться у природы и сельского труда. Кроме того, дедушка Гуидо знал целую кучу историй. В те времена войн и сражений было гораздо больше, чем сейчас, а дедушка в молодости воевал и много чего видел, так что его рассказы всегда были интересными.

Тогда не существовало телевизоров, компьютеров или планшетов вроде того, на котором я сейчас пишу эту сказку, потому единственным развлечением были эти истории. Дедушка рассказывал их долгими зимними вечерами, когда после ужина дети садились вокруг очага согреться и приготовиться ко сну. У семьи была также книга – всего одна! – чудесная рукопись по истории искусства, оставленная в наследство далёким родственником из Флоренции. Артуро, который был самым бойким из всех, читал и перечитывал её каждый день, разглядывая великолепные иллюстрации классических произведений. Кроме того, он приставал к дедушке с расспросами о войнах, солдатах, рыцарях и замках. Помимо отца, который время от времени должен был держать маркиза в курсе хозяйственных дел, в Бергамо ездили редко, не считая дня после сбора урожая.

Это был очень важный день, поскольку отец Артуро продавал там свою часть собранного урожая и покупал детям какой-нибудь каштановый пирог в кондитерской, кусок ткани на платье для мамы, немного красного вина для себя и дедушки и косточку для Тени. Дети носились по улицам Бергамо вместе с детьми других крестьян, приехавших продать свой урожай. В тот день покупали также поросёнка, чтобы в течение двух лет откармливать, а после наделать из него колбас и колбасок, которые семья будет есть целый год.

Природа была настоящей хозяйкой их жизни, определяя её ритм и удачу. Иногда она бывала благосклонной и дарила богатый урожай, если погода была особо хорошей. В другой раз погода могла быть хуже, слишком дождливой или слишком сухой, слишком жаркой или холодной. Тогда урожай получался скудным, и приходилось затягивать пояса: на десять голодных ртов еды не хватало. Но в общем и целом жили просто и хорошо в окружении низких холмов и чудесных красок, менявшихся со сменой времён года.

Голод

Порой же природа бывала необычайно сурова, просто так, безо всякой причины. Однажды был страшный неурожай, то есть выпало так мало дождей, а летом стояла такая жара, что собрали вполовину против обычного. Земля превратилась в пыль и липла к потным телам крестьян, которые изо всех сил старались спасти хоть что-нибудь. После сбора урожая отец Артуро сразу увидел, что не сможет кормить семью весь следующий год. Тогда он решился попросить маркиза забрать немного меньше половины, а разницу возвратить в следующий раз.

Ранним утром он отправился в Бергамо на своей тележке, запряжённой ослом. Два часа спустя он въехал в город через ворота Сан-Джакомо в только что достроенных городских стенах, до сих пор окружающих город, и направился ко дворцу маркиза. На вершине ворот был изображён символ Венецианской республики – крылатый лев, который так нравился Артуро.

Дверь открыл Убальдо, старый мажордом маркиза.

– Доброго здоровья, Бонтемпи, что вы здесь делаете? Мы вас не ждали, – сказал он, глядя на отца Атуро сверху вниз.

Убальдо работал на Треколли уже двадцать лет и отвечал за всю прислугу во дворце. На нём была тёмно-красная ливрея, уже немного поношенная, так как маркиз давно не покупал ему новую.

– Мне нужно видеть Его сиятельство по срочному делу, – ответил отец. – Вы знаете, что в этом году страшный неурожай.

– А, я так и думал. Вы не первый, кто приходит со странными просьбами, Бонтемпи, однако не стройте иллюзий, вы же знаете маркиза.

– Да, я знаю, – отвечал отец Артуро, – но выбора у меня нет. Прошу вас, доложите обо мне.

Маркиз принял его лишь спустя два часа. Он просматривал бумаги, принесённые ему управляющим, и, даже не подняв головы, сурово спросил:

– Что вам надо, Бонтемпи? Я очень занят и не хочу терять время.

Отец Артуро опустил голову и тихо ответил:

– Как Вашему сиятельству, должно быть, известно, в этом году страшный неурожай.

– Конечно же, мне известно, – перебил маркиз, – я как раз просматриваю отчёт моего управляющего. И что с того?

– Я подумал: не будете ли вы столь добры отдать мне три четверти урожая, а разницу, и даже с процентами, я верну вам в следующий раз? Тогда мне будет чем кормить семью, иначе мы не выживем.

Маркиз сухо ответил:

– Вы в своём уме, Бонтемпи? Правила испольщины незыблемы уже триста лет, никто из моих предков не делал исключений, и я не собираюсь быть первым. Если я уступлю вам, того же захотят и остальные, и мне придётся лишиться части моих застолий, чего я делать никак не намерен, особенно в этом году. Уходите и не тратьте зря моё время, тем более что мне пора обедать.