Арвендейл

После сева Ругир отпросился у старосты и, прихватив Троя на пару с Тристаном, ушел к дальним болотам. Там были срублены зимники — земляные избушки, в которых мужики и старшие дети жили с начала уборки урожая и, почитай, до самого Хлойна — дня, когда окончательно пробуждается темная нежить и темные твари вступают в самую силу. Трой кроме своей доли припасов, обливаясь потом, волок еще грубо сделанный меч из сырого железа и тяжеленное лезвие топора длиною с его локоть, которые выковал сам под руководством Тристана. Впрочем, инициатором сего мероприятия все равно был Ругир. В очередной раз окинув Троя критическим взглядом, он тяжело вздохнул и глубокомысленно произнес:

— Да-а, учить тебя работе кунаками — только время терять, все равно не освоишь.

— Это почему это? — оскорбился Трой.

— Здоров больно. Уже сейчас. А как чуть подрастешь — вообще кабаном станешь. А в технике кунаков главное не сила, а скорость. А такой груде мышц, какой ты станешь, нужной скорости никогда не добиться. — Тут Ругир улыбнулся. — Но ты не обижайся. Вот, скажем, Тристану кунаки никогда не осилить, но, если б мне надо было решить, с кем встать спина к спине против толпы орков, я бы не колеблясь выбрал Тристана. Ты бы видел, как он работает двуручником… — Ругир мечтательно закатил глаза.

— И чего? — настороженно переспросил мальчишка.

— А того, — передразнил его Ругир. — Тебе тоже, пожалуй, не стоит увлекаться оружием, которое требует скорости и точности. А вот силовое — твое. Так что давай-ка… Ты хотел обучиться ковке, вот сам себе и скуешь тренировочный двуручник и двуручный топор.

— Bay! — восторженно возопил Трой и тут же бросился в кузню с криком: — Дядя Тристан, дядя Тристан, я буду ковать себе меч! Настоящий!

На болотах они провели почти полтора месяца. Кроме занятий с двуручным оружием, которые по большей части вел Тристан, Ругир продолжал гонять Троя по всем остальным дисциплинам, которыми тот занимался раньше. Кроме того, он вбил колья в болотное дно и, нарочно отобрав самые кривые и суковатые палки, перекинул их от кола к колу и принялся гонять Троя по ним, будто белку. Впрочем, эту науку в то лето Трой так и не осилил. Лучшим результатом для него стало прохождение устроенного Ругиром эквилибристического аттракциона всего с пятью падениями в вонючую и грязную болотную жижу.

Ну а по вечерам Ругир с Тристаном устраивали спарринги на кулачках. Деревенская жизнь их изрядно расслабила, и Ругир по себе замечал, как сильно он сдал. Да и Тристан тоже сначала был несколько неуклюж. Впрочем, ему было легче, кузнечная работа напрягает как раз те группы мышц, что нужны для двуручного оружия, так что ему нужно было лишь вновь привыкнуть к балансу и вспомнить некоторые приемы. А вот Ругиру пришлось попотеть.

В деревню они вернулись к сенокосу. Староста ничего не сказал по поводу их столь долгого отсутствия, но по его взгляду было видно, что он сильно недоволен.

К осени Ругир решил, что Трой уже дозрел до легких спаррингов с оружием. Первый же бой закончился тем, что взмыленный и запыхавшийся Трой проводил тоскливым взглядом выбитый из его руки меч и шмякнулся на землю, получив напоследок плашмя мечом по заднице. А поскольку к этому времени сам Трой уже твердо решил для себя, что он самый лучший боец всех времен и народов (ну еще бы, дядя Ругир все время говорит, что Трой — редкий молодец и у него все получается), то его едва не прошибла слеза. Вечером, когда Трой немного успокоился и перестал дуться, Ругир подозвал его к себе и, усмехнувшись, спросил:

— Ну как, сильно расстроен?

— И чего вы меня все учили, если я до сих пор ничего не умею! — зло пробурчал Трой.

— Ну почему же, кое-что умеешь. Но к главному мы пока еще не приступали.

— А чего не приступали-то! — сердито бросил мальчишка. — Чего время тянуть?

— Пойми, все, чем мы занимались с тобой до этого, всего лишь общая подготовка. Прежде чем работать над техникой боя, нужно было хотя бы немного укрепить мышцы, связки, поднять координацию, отработать дыхание. Без этого нельзя.

Трой пару минут раздумывал над его словами, потом, уже спокойнее, спросил:

— Дядя Ругир, а сколько мне надо заниматься, чтобы научиться… ну, хорошо… ну, с мечом там, с топором…

Ругир поморщился.

— Да-а-а, парень, пожалуй, стоит заняться с тобой еще и риторикой. Хотя в этом я учитель, считай, никакой, но… — И он глубоко задумался. Трой пару минут постоял, ожидая, пока Ругир обратит-таки на него внимание, не дождавшись, дернул его за рукав.

— Дядя Ругир, я же спросил!

— Чего?

— Ну, сколько мне еще заниматься, чтобы как вы… или дядя Тристан.

Ругир улыбнулся, потрепал мальчишку по вихрастой голове и спокойно ответил:

— Всю жизнь.

Глава 3 Кровь Марелборо