Арвиальская канва

Четыре месяца назад я помогла Гвен Ар-Вунри очаровать герцога, и она стала его любовницей. Ей ничего не стоило попросить Остальда восстановить ее в правах наследования… только зачем манн-ви, которая уйдет к святилищу уже через год, какой-то захудалый хутор в глухом лесу?!

Нет, кажется, уходить из дворца нельзя. Как бы сильно мне ни хотелось повидать Брианну, сейчас я должна быть здесь.

— Марк, — окликнула я, начиная строчить в ежедневнике, — вели отыскать в Годили Черного Кая. Он, помнится, проявлял к Брианне нешуточный интерес, и его вполне можно использовать в наших интересах, не беспокоясь о вопросах доверия и оплаты. Введи Кая в курс дела и скажи, что моей сестре нужна защита. Пусть не стесняется привлекать людей Рина и своих знакомых, Эва знает, где тайник с кубышкой на такой случай… — я осеклась.

Взгляд Марка стал тяжелым и темным, как толща морской воды на дне расселины. Вивиан затаилась в своем кресле, как мышка, ненароком проскочившая мимо двух дерущихся котов: авось они увлекутся разборкой и ничего не заметят?..

— Леди Вивиан, благодарю вас, — ровным голосом сказала я. — Его Величество обязательно обдумает ваше предложение.

Первая фрейлина, не будь дура, понятливо встала и, сделав невыразимо изящный реверанс, удалилась из кабинета. Марк проводил ее взглядом, придав несколько несолидного ускорения, и демонстративно закрыл дверь перед чьим-то носом.

— Значит, когда ты нанимала меня, о доверии и оплате тоже не беспокоилась? — поинтересовался он, скрестив руки на груди.

Я распрямила плечи и опустила руки на подлокотники. Королевское кресло будто само помогало держать голову выше. Оно было рассчитано на крупного мужчину, и я в нем, должно быть, смотрелась комично — но это ничуть не мешало мне вскинуть подбородок и ответить Марку прямым взглядом.

— Должна была?

Он только стиснул зубы.

— Ты знал, что связывает меня с Лансом, — напомнила я. — Знаешь, что связывает нас сейчас. Я этого не скрывала.

— Ланс использует тебя в своих интересах, подставляет Брианну, рискует твоей головой, делает из тебя наживку, — сквозь зубы перечислил Марк. — Он ведь тоже не беспокоился о доверии, называя тебя своей королевой. Лави…

Я прикрыла глаза.

Против правды не попрешь. Ему действительно не было нужды беспокоиться о доверии.

Нет, Ланс дорожил мной — как-то по-своему, как мог только фейри. Я знала, что могу положиться на него. Что он вернется ко мне. Что сделает все, о чем я попрошу…

Но он никогда не пытался что-то во мне изменить. Словно и сам не мог представить меня спокойной, уравновешенной и домашней, как Брианна. Если я собиралась ради чего-то броситься грудью на амбразуру — можно было не сомневаться: Ланс сам найдет для меня подходящую. По возможности — такую, чтобы оттуда никто не палил.

Что с того, что в этот раз не вышло?

— Если это станет препятствием для совместной работы, давай разберемся с этим сейчас, — предложила я. — Я найду, кого послать в Годиль.

Он молчал, не отводя глаз. Словно мечтал просверлить взглядом удобную дырочку в моем лбу, чтобы можно было беспрепятственно вложить мне в голову свои мысли. К счастью, успехом его усилия не увенчались: дверь кабинета хлопнула, и Марк обернулся, явно собираясь высказать незваному визитеру все, что о нем (а заодно и не о нем) думает, — и осекся.

Ланс насмешливо приподнял брови, будто догадавшись, о чем сейчас шла речь, и скользнул ко мне. Мимолетно коснулся губами моего виска и выпрямился за королевским креслом — и в этом было что-то такое демонстративно-собственническое, что мне необъяснимо захотелось открутить-таки ему уши.

— Так что, Марк? — спросила я, не оборачиваясь.

— Не станет, — процедил он сквозь зубы. — Я сам.

Его манер еще хватило на чинный поклон — а вот дверью о косяк он шарахнул так, что я подскочила на месте.

— Доволен? — мрачно поинтересовалась я у Ланса.

Его Величество улыбнулся:

— Вполне. Ни один кандидат на место твоего эмиссара не стал бы заботиться о тебе так, как Марк.

— Ланс, это низко.

Ланс склонил голову, не собираясь спорить. Но прежде, чем я успела что-то добавить, он достал из-за пазухи смятый снимок и выложил прямо на мой ежедневник — и отстранился, с пристрастием наблюдая за моей реакцией. А я даже не сразу поняла, что там изображено: большую часть занимала знакомая улочка да море, сверкающее на солнечном свету. В воде резвились дети, на песке отдыхали взрослые. Улочка пустовала — только на скамейке возле старого кирпичного особнячка сидела целующаяся парочка. Широкоплечий мужчина будто нарочно закрывал от фотографа свою возлюбленную — так, что в кадр попала только растрепанная пепельно-русая макушка да ноги в потасканных сандалиях.

Они-то меня и подкосили.

Потому что я отлично помнила, что эти сандалии впоследствии развалились, не пережив весенний ливень…

Глава 28. Собственник