Арзюри. Книга 1. Ваади (СИ)

— О! Понятно. У нас его называют «крюч», но их по этому ущелью нет, можешь не волноваться. Гораздо опаснее марево. Красное марево, сползающее вон с тех деревьев!

Мне припомнился вчерашний рассвет и оплывающие с верхушек деревьев красные потоки дыма, струящиеся вниз. Интересно все-таки, что это за дымка и почему она действует на людей столь злодейски.

— Это марево сюда доходит?

— Да. Поэтому мы и начали растаскивать камни со стороны озера. Плотина загораживает, они до нас не достают, так что можно работать даже днем...

— А что оно делает? Марево.

— Если накрывает человека, тот сразу отрубается. Хорошо, если падает там, где нет растительности…

Я вспомнил тело в зарослях кобринок и содрогнулся.

— Ну так что, возвращаемся? — спросил я.

— Лучше вернуться. Сюда можно будет после полудня снова прийти, марево только с утра идет…

Так мы и сделали — немного вздремнули у озера, перекусили и отправились исследовать стену плотины уже при дневном свете. И не зря. Еще ночью нам показалось, что в одном месте в скалистой стене была уязвимость. Теперь мы убедились, что она действительно есть. Громадный, наверное самый большой, обломок скалы застрял на двух относительно небольших, не больше пары метров в длину, камней. Если их выбить, то громадина скатится вниз по ущелью и разрушит плотину. Вопрос только в том, как удалить эти два камня. Или, хотя бы один, вон тот…

— Нужен рычаг, — предложил я. — Можно воспользоваться шестами, а еще лучше — одним из бревен нашего плота.

С этой идеей согласились почти все. Понятно, что и несогласные были, куда без этого. Но когда мы отправились к плоту, недовольные пошли с нами.

* * *

У плота было хорошо, спокойно. Я обрадовался, увидев наших. Все-таки местные еще немного сторонились нас, что создавало напряженность, которая не проходила несмотря на все усилия Алони, а здесь все вдруг расслабились, на лицах начали мелькать улыбки.

— Ребята предложили подняться с нами по реке до мертвого леса и сделать еще один плот, уже для них, — рассказывала нам Лиз пока Боцман и несколько местных ребят пытались вытащить из нашего плота боковое бревно. — Только вот на шестах идти против течения очень сложно. Надо придумать еще что-то…

— «Бурлаки на Волге», — буркнул я. — Была такая картина. Люди идут по берегу и тащат за собой на веревках целый корабль. Плот все же легче корабля, так что, может два-три человека его тащить по берегу…

— Тогда только ночью…

— Всяко лучше, чем шестами. И, наверное, быстрее…

— Только нужен будет руль, чтобы не воткнуться в берег…

— Если переплыть на другой берег, там песчаные пляжи, по ним можно и днем тащить…

— Нет, слишком опасно, лучше ночью…

Моя дурацкая идея неожиданно пришлась по душе собравшимся на берегу и они начали обсуждать детали. А я, забравшись под тент, задремал.

Бревно удалось высвободить только к вечеру. Оно было огромным, метров пятнадцать длиной, очень толстым и очень прочным. И тяжелым. Так что доставить его до ущелья с затопленной визитницей оказалось сложно — пришлось идти за подмогой, так что тащили его все вместе, и мы, и местные. По очереди. Я почему-то вспомнил анекдот про субботник, Ленина и бревно, которое ему помогали тащить несколько тысяч человек. А что, очень возможно — мы сменялись довольно часто.

Один из местных стариков, с которым мы сменились из грузчиков и теперь шли, отдыхая, показал на руке свою метку — она была ярко фиолетовой. Рядом бледным пятном выступала метка оставшегося на Земле хозяина, а вот третьей метки не было. То есть кроме прототипа у него никого не осталось.

— Если за сутки не успею добраться до хогана, ждать Земли придется три года, не знаю, протянет ли прототип столько...

В голосе его не было ни силы, ни отчаяния. Он просто констатировал факт. Через несколько часов его метка станет алой и если он не успеет войти в хоган, то не сможет побывать на Земле, а у него были такие планы на этот визит, сколько всего нужно будет захватить сюда, уже и заказов со всего поселения набрал, да и его прототип был уже в преклонных годах, так что, скорее всего, захочет подправить здоровье, поменявшись со своим двойником...

Я вспомнил, как еще днем несколько человек из числа местных — кто со скрытой болью, а кто с вызовом — показывали нам свои запястья — на них больше не было меток, видимо землетрясение уничтожило их хоганы. Так что им теперь навсегда придется остаться на Арзюри, да и их прототипам не удастся теперь побывать в этом суровом, но чем-то очень привлекательном мире.

Наконец, мы добрались до места. Несколько первых попыток сдвинуть нижние камни не удались. Угол упора рычага был неудачным. Мы долго ходили вокруг, пытаясь найти более эффективное расположение бревна, но поняли лишь, что нужно подсунуть его под один из камней и надавить. Тогда он выскочит из щели, в которой застрял, и освободит большую глыбу. Так и сделали, даже очень удачно всадили бревно в щель. Но как бы мы не наваливались, нашей силы и веса для этого не хватало.

«Эй, архитектор, образование тебе на что?» — спросил я сам себя, и начал оглядываться.