Асфоделия. Суженая смерти (СИ)

– Произошедшее на Сонне, твоё странное поведение, отрицательный результат проверки и ты никак дар не проявляла. А если, предположительно, твоя сила исчезла или спит… что маловероятно, но Кили о том не знала… то меньше шансов, что тебе потребуется жезл или возникнут случайные контакты вроде того, что случилось на оглашении. Затем в её руки попала записка от Саши Риа…

– А он-то тут при чём? – опешила я.

– При том, – Эветьен бросил на меня взгляд, ясно говоривший, в каком он «восторге» от кандидатуры сына посла на роль моего тайного поклонника. – В послании арайн Риа велеречиво рассуждал о твоём свете и о том, какая была бы для него честь и радость стать его хранителем…

– Положим, при личной встрече Саши тоже что-то говорил о моём свете, – призналась я осторожно. – Но я подумала, он это в метафорическом смысле сказал…

– Мальчик одарён и способен определять эхо чужой силы через прикосновение.

– Ой! – вырвалось у меня.

– Поскольку он не подданный императорского венца и не имеет никакого отношения к Закату, то я не счёл его послание опасным и просто уничтожил. К сожалению, прежде чем передать мне, Кили прочитала записку и рассуждения о свете поняла правильно.

Вот они, чудеса мировосприятия местных жителей. Мне бы и в голову не пришло увидеть в словах Саши что-то, кроме банальной метафоры и красивой лапши на девичьи уши, а Кили, поди ж ты, поняла ровно так, как надо.

– Твоя сила очевидно на месте, а в Эй-Форийе стало ясно, что она вовсе не спит.

Слово за слово, там подсмотрели, тут подслушали и вот горничная знает куда больше, чем показывает тем, кому служит, и делает свои выводы.

Мы немного помолчали, и лишь затем я решилась спросить:

– Что ждёт Кили?

Ответил Эветьен не сразу.

– Не знаю. Во всяком случае, в точности. И не уверен, что хочу знать.

– Всё и в самом деле столь… страшно? Асфоделия тоже боялась попасть в руки закатников…

– Так боялась, что предпочла обречь другую девушку на эту участь.

– Мне трудно её в этом винить.

– Кили права, когда упоминала, что определение суженая смерти появилось при третьей супруге Стефанио. Скажем так, это народное название, быстро вошедшее в обиход среди арайнов. Редко какой фрайн позволял себе употребить его даже в отсутствие императора. По крайней мере, на континенте. После гибели третьей жены оно укрепилось и да, четвёртую группу избранных уже не называли иначе. Разумеется, кто-то, подобно Брендетте, полагал, что приз стоит игры и риска, а людская молва не более чем глупые досужие пересуды тёмных низкорожденных арайнов. Кто-то, как Нарцисса, страшился по-настоящему, но не имел ни возможности, ни желания говорить о том вслух, дабы не накликать ещё большую беду. Кто-то, как Жизель, не гнался за победой и не был настолько суеверен, однако по разным причинам тоже не мог возражать открыто и оттого держал свои соображения при себе.

– Асфоделия избрала свой путь.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– И, может статься, мы никогда не узнаем имя той девушки, которой надлежало заменить её в этом теле, – Эветьен повернулся ко мне, посмотрел внимательно. – Как по-твоему, Алия, что ждало бы эту неизвестную, если бы всё пошло согласно плану Асфоделии и ходу ритуала?

– Не знаю, – я действительно не знала.

Да и как можно знать, что делала бы на моём месте какая-то другая девушка, местная, более-менее знакомая со здешними реалиями?

– При отсутствии предварительных договорённостей по замене предположу, что ничего хорошего, – припечатал Эветьен. – Новые, неведомые этой девушке условия, странное поведение, потому что даже фрайнэ по рождению и воспитанию не сможет быстро сориентироваться и подстроиться, оказавшись вдруг в чужом теле, и невольное, неизбежное раскрытие дара. Вариантов несколько, но все заканчиваются в тесном закрытом помещении, не суть важно, в обители закатников, темнице или монастырской келье.

– Её сочли бы или сумасшедшей, или опасной, или интересной для магов… или всё сразу… и по любому где-нибудь да упекли бы, – резюмировала я.

– Верно, – согласился мужчина. – Ей было бы куда хуже, чем настоящей Асфоделии, просто потому, что она, неизвестная, – не Асфоделия.

Не фрайнэ по рождению и воспитанию.

Возможно, вообще не из Империи.

И понимающая не больше меня, иномирянки.

– Асфоделия не хотела становиться суженой смерти, однако отчего-то преспокойно передала этот титул другой, не думая о её участи, о её будущем.

Я вспомнила замечание Асфоделии, что она не собиралась проводить обратный ритуал, ни сразу, ни позже, и промолчала.

Наверное, Асфоделия, подобно Кили, жалела ту, другую.

Но себя было жальче. И о чужом будущем думалось далеко не в первую очередь.

Как поступила бы я на месте Асфоделии?

Не знаю.