Асгард - город богов (история открытия)

Он отойдет, улыбнется, оглянувшись. Ну и задачу ты задал этому немцу, который ни за что не поверит, что в восьмидесятых и позднее, в девяностых твои несколько обостренная наблюдательность и вкус свидетельствовали, что качество так называемого пива в городе, где ты родился и живешь, все продолжало падать - уже после того, как напиток этот заслужил другое, гораздо менее благозвучное название, И эту неукротимость перемен в этом неукротимом городе можно лишь сравнить с неотвратимыми пайками по шестьсот граммов крупы на квартал на взрослого человека - в начале девяностых - в его самых ближайших окрестностях, что дает повод занести гостей этого города да по большей части уже и его собственных жителей в разряд мелких пернатых - ведь шесть-семь граммов зерна в день - это минимальная норма для воробья или синицы.

Поэтому ты тоже улыбнешься ему вслед: с равным неуспехом ты можешь сообщить ему об этом, или об Асгарде, или о летающих аллигаторах, или о настоящих морских наядах по сто крон за штуку в секс-заведении на соседней с твоим отелем улице.

Только викинг поверит тебе. Или сохранит вид, что верит. К тому же о наядах он наслышан. Но в долгих морских походах он был далек от мысли, что темная или светлая сверкающая чешуя на выпуклых бедрах наяд потребует хлопот, забот и технологических навыков, а цена на них упадет.

ЧАЕПИТИЕ. ГДЕ РАСПОЛОЖЕН АД?

Ты идешь в номер к друзьям...

- На что ты надеялся, Володя,- спрашивает чарующим голосом Иветта,- сразу получить признание и два миллиона крон за открытие Асгарда?

- Ну что ты, Иветта, говоришь. Достаточно было бы и одного миллиона.

- Ну почему только одного? - возразил мой друг профессор.- Пригодился бы и второй.

- Скажу чистосердечно, я не смог бы отказаться от второго, если бы они настаивали.

- Зря они этого не сделали своевременно,- добавил профессор.

- Почему? - спросила Иветта негромко, отвернувшись на минуту к тонкой разрисованной красным и синим банке из-под импортного чая, которая служила ей и нам с профессором в качестве небольшого электрического самовара, и сразу после ее вопроса я успел вслух заметить, что первый в мире самовар был изобретен еще хеттами во втором тысячелетии до нашей эры, то есть во время легендарной Трои, но хетты пользовались в отличие от нас керамическими самоварами, хотя конструкция их и принцип действия почти не изменились до второго открытия этого нагревательного прибора где-то в районе Тулы и совсем недавно. Магия повтора налицо.

- Потому,- ответил мой друг и однокашник,- что два миллиона крон за открытие Асгарда - это сущие пустяки, и я уверен, что королева Швеции может опередить датчан. Сейчас это было бы своевременно, у меня как раз кончились последние кроны, отложенные на пиво и карманные расходы.

- Это намек,- сказала Иветта.- Но не совсем по адресу. Тем профессорам, которые хорошо известны здесь, в Дании, пиво поставляют к столу бесплатно.

- Ты имеешь в виду этого китаиста, который живет в доме основателя пивоваренного завода в Карлсберге, согласно завещанию его благородного основателя?

- Не только. В свое время в этом доме в течение, кажется, тридцати лет жил некий Нильс Бор, также получая пиво и минеральную воду к своему столу бесплатно, и к тому же он не платил за жилье ни кроны, как и китаист. Дом подарен таким, как они.

- Это справедливо, - сказал я - Нас ведь пока здесь никто почти не знает в отличие от нашего отечества, где наши имена вместе с именами всех асов порядком уже примелькались.

- Почему ты назвал эту банку электрическим самоваром? - спросила Иветта. Разве похожа?

- Иветта, - рассудительно сказал профессор. - Внутри банки металлическая трубка кипятильника, внутри трубки спираль, это заливается водой. Разве не похоже?

- Похоже, я не сообразила. Володя, какого цвета свитер тебе связать?

- Красного. Пусть будет немного черного и белого

- Это цвета Асгарда?

- Да.

- Кажется, я присмотрела шерсть в Москве. Здесь она дорогая.

- Она недорогая для тех, кто получает кроны в Копенгагене, но достаточно дорогая для тех, кто получает их в Москве, ибо за мой месячный заработок я получил дневную зарплату датского мальчика при справедливой якобы операции обмена,- отметил мой однокашник, повторяя наши с ним выводы.

- Но все-таки она дорогая...

- Нет, все-таки она не дорогая.

- Дорогая,- сказал я Иветте, поддавшись поверхностному и даже глуповатому соблазну созвучия, - шерсть как шерсть, я куплю ее сам, вы ведь знаете, что у человека, открывшего Асгард и амброзию, найдется достаточно рублей или даже крон, чтобы выбрать, что надо.

- Володя, ты всех женщин называешь этим словом, дорогая. Не надо.

- Извини, Иветта. Я исправлюсь. Я действительно в последние годы так обращаюсь ко всем красивым женщинам, но ничего не могу с собой поделать.

- Ко всем? - спросил профессор, подозрительно взглянув на меня в упор.

- Да. Ко всем, кроме одной. Я имею в виду женщину-богиню, пленительнейшую из всех богинь.

- Кто же это?