АШАМИ

«Нет! Боже, нет! Пройди мимо!» Я мысленно пыталась молиться, чтобы это страшилище явилось не по мою душу. И свободно вздохнула, когда он прошёл дальше. Но долго радоваться мне не пришлось, через несколько минут в открывшуюся дверь камеры вошли стражники.

– Акаругэ иномасати! – меня схватили под руки и потащили к выходу.

– Я вас не понимаю! Подождите. Послушайте, позвоните моим родителям, они заплатят выкуп за меня. – Я пыталась хоть как-то заговорить с человекообразными существами, которые и не пытались слушать. Меня швырнули в ноги жабообразному типу, на «лице» которого было подобие слащавой улыбочки.

– Вы не имеете права! В конце концов, это похищение свободного человека!

Договорить я не успела, подняться тоже. Меня никогда не били, поэтому я испытала шок от нанесённого удара в живот, боль взорвалась через несколько секунд, заставляя закашляться. Дыхание перехватило, и слёзы полились сами. Жаб поднял моё лицо за подбородок, а затем приблизился и втянул воздух у моего виска.

– Иллерау то… – с тихим пришепётыванием выдохнул он, а затем резко ударил меня по лицу тыльной стороной ладони, отбросив ударом дальше по коридору.

– Акаругэ. Акаругэ! – прикрикнул он, пиная меня ногой.

– Я не понимаю, что вы от меня хотите, – пробормотала я, вытирая рукавом слёзы вперемешку с кровью с лица, и попыталась встать.

Жаб удивленно посмотрел на моих стражей. Что они ему пояснили, не знаю, но Жаб постарался изобразить движение вперёд, приговаривая «акаругэ».

Хотела бы сказать, что я гордо встала и показала этим уродам, какие мы, иномиряне, сильные, раскидала всех и вырвалась из этого ада. Но нет, я после первого удара даже не могла полностью выпрямиться: тело болело, дышать было тяжело, да и от оплеухи до сих пор голова кружилась, поэтому я молча подчинилась и направилась вперёд, с надеждой, что, может быть, удастся договориться с самим Жабом, когда он поймет, что я здесь оказалась случайно.

Выйдя из помещения на улицу, я осмотрелась. Это явно был город. Ничего общего с описанием магических городов. Высокие строения причудливой формы, каменных домов немного, и все они выглядели как та тюрьма, из которой мы вышли, а остальные здания сверкали зеркальным отблеском стен. Многоцветие никак не сочеталось с мрачностью снующих людей. Я заметила, что на улице почти не было женщин. В редких случаях они сопровождали своих мужчин, склонившись в рабской покорности за их спиной, ни одна из них не поднимала глаз.

Мой Жаб остановился перед транспортом, внешне напоминающим нашу «Газель», только кабина была в виде полукруга. Дверцы по окружности поднимались вверх на крышу, освобождая проход водителю и пассажиру. Никаких педалей или рычагов я не увидела, только приборная панель с клавишами. Меня подтолкнули к кабине «грузовика» и втолкнули в открывшийся люк. Кроме меня там ещё находились трое. Разглядеть ничего не успела, так как дверь закрылась, и мы погрузились в темноту. Плавное движение вверх я почувствовала благодаря ухнувшему вниз желудку. Так ощущаешь движение скоростного лифта при подъёме вверх. Попыталась аккуратно сесть, не задевая сидящих внутри людей. На меня никак не среагировали, только кто-то дёрнул из-под меня, видимо, часть своей одежды, которую я случайно придавила. Мы ехали довольно долго или, может, правильнее сказать, летели. Видимо, по пути я немного задремала и не сразу поняла, что кто-то толкает меня в плечо.

Наш транспорт стоял с открытым люком, и меня толкали другие узники этой кабины на выход. Красивых многоцветных зданий видно не было. Я предположила, что нас вывезли за город. Мы вышли внутри длинного невысокого здания чёрного цвета, замыкающегося аркой по кругу. Двор оформлен в виде летнего сада с широкими дорожками, расходящимися от центра парка в виде снежинки. Каждый луч останавливался возле крыльца. Таким образом, в здании я насчитала шесть дверей.

В парке росли деревья причудливой формы и низкорослые кустарники. Ни одной клумбы или цветка. Двери, находящиеся по обе стороны от арки, были обычными, без вычурных рельефов. Как узнала позже, они вели в производственные и складские помещения, там же, в подвале, располагались каморки для слуг. Жаб, не поворачиваясь, прошёл к центральному входу и скрылся за дверью, которая сдвинулась в сторону при приближении хозяина.

Наблюдая, как уходил Жаб, я не заметила, как ко мне подошёл управляющий – высокий, очень бледный и худой мужчина с вытянутым лицом, тонкими губами и презрительным взглядом неморгающих глаз, которые, казалось, совсем не имели век. Одет он был в рубаху с широкими рукавами и широкие брюки серого цвета со цветными нашивками по левому боку. Четыре горизонтальных полосы: две синих, далее желтая и нижняя зеленая.