Ашерон (ЛП)

— Мой убийца может понять, чтобы убить меня, надо разобраться сначала с ним. Я хочу, чтобы всегда кто-нибудь прикрывал его спину.

Если бы его брат только знал правду… Спасибо богам, что она ему все-таки неизвестна.

— Какая ужасная ночь, — сказала Рисса, — я лучше пойду к Апполодорусу. Я знаю, что вся эта суматоха напугала его.

Ашерон не двигался, пока она не ушла. Через щель в двери он наблюдал, как стражники прочесывали коридор и обыскивали комнаты. Его брат был жив. Он не мог пережить этот факт. Итак, их жизни на самом деле не были так уж скреплены друг с другом. По крайней мере, не в обычном смысле. Если он умрет, то тоже случится и со Стиксом. А если погибнет Стикс, то на Ашероне это никак не отразится. Отец был прав. Он был необычным. Почему боги защищают его, а не Стикса? В этом не было никакого смысла.

Вернувшись назад в комнату, он решил переждать там обыск, пока все в доме снова не стихло. Когда Ашерон удостоверился, что может уйти и остаться не замеченным при этом, он завернулся в плащ и направился на темные улицы. Его никто не замечал, пока он шел через аллеи к храму Апполона. Оказавшись там, Ашерон постучал в дверь.

— Мы закрыты.

— Я из королевского дома, — сказал он с нажимом, — мне необходимо встретиться с оракулом.

Дверь отворилась, но не до конца, пока иссохший и морщинистый старый жрец не увидел его лица. Его поведение тут же изменилось, и он стал более услужливым.

— Принц Стикс, простите меня. Я-я сразу не понял, что это вы.

Ашерон и не попытался исправить его, впервые, он был рад тому, что они были близнецами.

— Ведите меня к оракулу.

Без дальнейших сомнений, жрец повел его по коридору, обставленному колоннами, в заднюю часть здания, где располагались маленькие комнатки для жрецов и их прислуги. Комната оракула была едва больше, чем другие. Комната была не обставленной, не считая одной небольшой кровати, которую прикрывал балдахин из ткани в полоску.

— Госпожа? — позвал жрец, направляясь к кровати, — принц желает поговорить с вами.

Белокурая женщина, которой нельзя было дать больше пятнадцати, сначала села на кровати, а потом с помощью жреца встала и подошла к нему. По ее движениям Ашерон понял, что она была одурманена, причем очень сильно. Жрец подвел ее к высокому стулу, который стоял рядом с чашей, из которой струился дымок. Только взглянув, он понял, что там находится корень Морфея, смешанный с еще одной травкой, которая создает фантастические галлюцинации. Ашерон принимал это лишь однажды, когда Эвклид расхваливал ему его действие, но того раза было достаточно для него. Он был в бреду и ему снились кошмары два дня потом.

— Оставь нас, — бросила она жрецу, — ты знаешь законы.

Он немедленно испарился, девушка накинула плащ себе на голову и добавила воду в кипящие травы, чтобы они раскурились еще больше.

— Ты ведь не принц.

Ашерон нахмурился.

— Откуда ты знаешь?

— Я знаю все, — сказала она ехидно, — я оракул, а ты проклятый перворожденный сын, которого король не признает.

Последнее не было общеизвестным фактом, и Ашерон поверил в ее способности.

— Тогда скажи мне, почему я здесь.

Она вдохнула дым и скорчилась на стуле, как будто услышала те же голоса, которые преследовали и его. Когда она открыла глаза, ее взгляд пронзил его как копье.

— Ты не можешь убить его. Тебе запрещено умереть.

— Но почему?

Она снова вдохнула. И ее глаза стали золотого оттенка.

— В знаке солнца находиться нить серебра. Не единожды, не дважды, а трижды. Знак отца справа, знак матери слева, а в центре тот, кто объединяет их двоих. Три жизни переплетутся. Ты тот, кто ты есть, хотя еще не знаешь об этом. Но скоро откроется тебе правда. Грядет тот день, когда твоя судьба прояснится. Ступай с храбростью и слушай. Твое рождение сквозь боль, но это неизбежно. Акри ди дийим. Повелитель и господин будут править… — она дотянулась и положила руку ему на плечо.

— Ты будешь творить законы Вселенной.

— О чем ты говоришь?

— Тот, кто борется со своим предназначением, всегда проигрывает. Прими свою судьбу, Ашерон. Чем больше ты борешься, тем больнее будет твое перерождение.

Она отключилась. Ашерон едва успел подхватить ее, прежде чем она упала бы на пол. Взяв ее на руки, он поднес ее к кровати и аккуратно уложил. Она все еще продолжала бормотать бессвязные слова о птицах и демонах, идущих за ним. Еще более запутавшись, чем раньше, он оставил ее на попечение жрецов и направился назад во дворец. Ее пророчество было пустой болтовней. Оно должно быть таким. Зачем богам выбирать шлюху, чтобы двигаться дальше? С какой стати его воля будет волей Вселенной? Она была в дурмане… Он знал прекрасно, каким неловким все это было. Весь этот спектакль был просто галлюцинацией, которые он и сам не раз испытывал. Он был никем. И, тем не менее, три слова в его подсознании крутились снова и снова. А что если?..

Глава 49

3 марта,9527 г. до н. э.