Ашерон (ЛП)

Аполлими охнула, почувствовав, как тяжесть с ее груди исчезла. Никто ей ничего не сказал, но она сама знала, что теперь может спокойно снова покидать Калосис. Покидать…

— Нет! — дико заорала она, наконец, осознав подлинное значение этого события. Только одним способом она могла получить свою свободу. Апостолос был мертв. Эти три слова закружились у нее в голове, пока ее не затошнило от них. Не желая верить в это, она подбежала к пруду и вызвала вселенский глаз. Там в воде, она увидела Ксиамару, лежащую мертвой на полу, и Апостолоса… Нет! Из самых глубин ее сущности крик гнева и глубокой скорби зародился в ней, и когда она дала ему выход, то водоем был разбит вдребезги, а сад вокруг нее был вывернут с корнями.

— Я Аполлими Таната Дейа Фония! — закричала она из всех сил, пока у нее не пересохло в горле, и не появились ссадины на нем. Она была абсолютное разрушение. И богиня собиралась доставить своего сына домой… Пускай боги становятся милостивыми друг к другу и начинают молиться, потому что она не оставит камня на камне от них…

Глава 56

25 июня, 9527 г. до н. э.

Тартар.

Аид, греческий бог смерти и подземного царства, стоял в центре своего тронного зала и смотрел с недоверием на вновь прибывшего, который лежал в самой темной клетке Тартара. И это не он поместил его туда… Он взглянул на временное полотно у себя на запястье и сжал зубы. Осталось три месяца до того, как его жена вернется назад в подземное царство и будет с ним. Но, по правде говоря, Аиду нужно было поговорить с ней. И это не могло больше ждать.

— Персефона, — позвал он, надеясь, что ее матери нет поблизости, и она не услышит его.

Старая сука получит удар, если застанет их вместе. Не то чтобы это будет чем-то плохим… но если бы она еще и умерла от этого. Образ его жены замерцал в темноте рядом с ним.

— Бобульчик! — выдохнула Персефона, — а я уже успела безумно соскучиться по тебе.

Аид ненавидел всей душой те клички, которые она придумывала для него. Слава богам, что она использовала их только тогда, когда они были с ней наедине. А иначе бы он стал самым огромным посмешищем среди богов. Но Аид прощал своей прекрасной жене абсолютно все.

— Где твоя мать?

— Она с Зевсом, осматривает какие-то поля, а что?

Хорошо. Меньше всего ему хотелось, чтобы заявилась Деметра и поймала их за разговором. Однако ему пришлось вернуться назад к его недавней дилемме. Злость застилала ему глаза, когда Аид указал на стену, где виднелись клетки с заключенными.

— Так как меня уже тошнит от прибирания дерьма за другими богами, то прямо сейчас я хотел бы узнать, чью задницу мне нужно надрать за это последнее фиаско?

Она полностью появилась перед ним.

— Что случилось?

Взяв ее за руку, он повел ее к клетке, которую они могли видеть, а вот находящийся внутри нее не обладал такой возможностью. По крайней мере, так было в обычном случае. Но сейчас, кто знает, что это существо могло и не могло видеть? Аид указал на бога с голубой кожей, который лежал свернувшись калачиком на полу.

— Есть какие-нибудь идеи, кто мог убить это и прислать его сюда?

С широкими глазами Персефона покачала головой.

— Что это?

— Ну, я не очень уверен. Но думаю, что это бог… возможно… атлантский. Я никогда не видел никого подобного ему раньше. Он появился не так давно и с тех пор ни разу не пошевелился. Я пытался разрушить его душу и отправить его в полное забвение, но не думаю, что обладаю такими возможностями. Вообще, я достаточно уверен, что просто попытавшись сделать это, я лишь заставлю его переместиться в другое место.

Персефона кивнула.

— Ну, милый, мой тебе совет: если ты не можешь разделаться с ним, тогда стань ему другом.

— Стать другом, но как?

Персефона улыбнулась мужу, который был далек от социального общества. Высокий и мускулистый, с черными глазами и волосами, он был великолепен, даже когда был одурманен или зол.

— Жди здесь.

Она открыла дверь в клетку и медленно стала подходить к неизвестному богу, чем больше она подходила к нему, тем больше понимала тревогу Аида. От него исходила такая сила, что весь воздух был заряжен ею. Она была среди богов всю свою жизнь, но этот был совсем другим. Его мраморно-голубая кожа покрывала идеальное тело и была очень странно привлекательной. Черные волосы были раскинуты. У него были два черных рога на макушке и черные губы и ногти. Более того, он не был богом созидания. Он был одним из тех, кто обладал способностью к абсолютному разрушению.

— Сеф, уходи оттуда.

Она выставила руку и показала мужу, что с ней все в порядке. Ее ноги тряслись от волнения, она потянулась, чтобы прикоснуться к богу. Он открыл свои глаза, которые были желто-оранжевыми с красными зрачками. Они стали меняться на пронизывающий серебряный цвет. Они были полны голой муки.

— Я умер, — спросил он демоническим голосом.

— А ты хочешь быть мертвым?

Вообще-то она боялась его ответа, потому что если бы он не хотел умирать, то за этим потянулись бы очень серьезные последствия.

— Пожалуйста, скажите, что мне, наконец, удалось этого добиться.